…Раньше я не задумывалась об этом всерьез, уделяя подобным размышлениям не более мгновения за день. И даже сейчас, стоя на краю света, наблюдая перед собою развернувшийся Армагеддон, заглянув в глаза Смерти и сполна познав её образ, я остаюсь такой же легкомысленной. Более того – я нахожусь в пугающем спокойствии, пребываю в томящем равнодушии, утратив всякий интерес к мирской жизни.
Я замаралась. Мои руки по локоть в густой теплой крови, которая, стекая к кончикам пальцев, крупными каплями падала на мертвенно-бедное лицо Падшего Ангела. Возвышаясь над его безжизненным телом, на высоком обрыве, я внимательно всматриваюсь вдаль, где во времени застыла Последняя Битва.
В воздухе повисли копоть и кровь. Неприятный запах горелой плоти стал чем-то привычным, и я уже не чувствую былого отвращения. Пугающая тишина прерывалась звуками тихой мелодии, источником которой была я сама.
Всё замерло. Замерло и раздираемое молниями небо, которое секундами ранее дрожало, то вспыхивая ярко-синим огнем, то погружаясь в холодный, тяжелый и тесный мрак, страшно сужавший её. Трава и деревья, а вернее то, что от них осталось, легли на землю, сгибаемые ударами ветра, дождя и мощными непоколебимыми ударами прирожденных убийц.
Замерли все. Небеса разверзлись, и ослепительные лучи – лики Святых воинов – падали прямиком в прогнившую пропасть, откуда доносились предсмертные крики тысяч грешников. Неподвижными, точно статуями, стали Древние. Их статные фигуры приобретали совсем уж величественный вид в битве друг против друга. Красивые и непобедимые, они безжалостно кромсали своим оружием родных братьев и сестер, веруя в праведность своих поступков.
Здесь нет Жизни. Здесь торжествует Смерть – тот самый таинственные образ неизвестности и страха.
Мой выбор неизбежен, и его последствия являются лишь следствием уже совершенного. От меня зависит только жалкое будущее, которое в любом из случаев останется одинаковым. Другими словами, я своеобразная часовая стрелка, решающая, когда наступит неминуемое мгновение гибели деградирующей цивилизации.
Мне не страшно. Страх исчез из моего сердца в ту минуту, когда бредни стали предсказанием. Уже тогда всё перестало быть привычным человеческому разуму. А реальность уже задолго до этого успела исказить саму себя. Мир, казалось, перестал быть прежним.
- Пора, - тихо прошептала Смерть позади меня, прервав мои размышления.
Я даже не обернулась, а лишь кивнула.
Смерть… Жизнь… Судьба… Время… Какое странное обожествление того, что в принципе не является чем-то осязаемым и реальным. Обожествление…
- Апофеоз, - шепнула я, позволяя Времени вернуть меня в прошлое…
========== Эпилог. ==========
…Эти балы меня всегда утомляли. И мне не приходилось испытывать такой же восторг, какой испытывали остальные члены моей семьи. Ничего хорошего. Нет никакого смысла в этих пустых вечерах. Ох, была бы моя воля, мне бы не пришлось гнить на каждом званом балу, смешиваясь с толпой и делая вид, будто меня интересуют разговоры о бизнесе и прибыльном деле.
Для меня это пустая трата времени, но мои родители только этим и живут. В их глазах – всепоглощающая жадность. Лицемерие, ради достижения своей цели – составляющая часть их жизни. Они противны мне своим мировоззрением.
Родители наряжают меня, точно куклу, в красивые, дорогие платья; навешивают драгоценные колье, серьги и прочие пустые вещицы; заставляют быть везде, где бывают они. Предвкушая вкус падали, эти стервятники терпеливо дожидаются удачного момента, чтобы выдать меня замуж за богатого графа. Вот тогда бы они и заплясали. Ведь добившись своего, их владения увеличатся, и можно будет ходить перед их завистниками, распушивши хвост.
Их жадности нет предела. У моих родителей несметные богатства, огромное поместье с древней историей таких же алчных предков. Ну, сколько уже можно?! Всю свою осознанную жизнь они пытались сделать из меня такое же самовлюбленное, помешанное на деньгах, дерьмо. Однако глядя на них, я живу в ужасе и страхе стать таковой.
Я уже сбилась со счету, скольким богатым графам я отказала. Родители указывают на то, что я капризное, непослушное дитя, не разбирающееся в жизни. А они разве разбираются в ней?! Мне противны эти женишки, пытающиеся заслужить моё внимание лестными пустыми словами. Зачем этот сложный язык? Зачем все эти почести, звания, хвастовство и лесть? Неужели они думают, что на этом основано всё?
Духота. В зале шумно. Оркестр заиграл вальс. Дамы кокетливо улыбались своим кавалером, а меня уже тошнило от этой очередной порции лицемерия. Туго затянутый корсет не давал мне свободно вздохнуть, делая мгновения сущим Адом.
Я была в толпе, была частью её, была крохой в этом необузданном мире лжи и противоречий. Если бы я могла, я бы сбежала отсюда, чтобы больше никогда не видеть ни одна лицо из здесь присутствующих. Был бы у меня выбор, я бы лучше отдалась самому грязному из Демонов в обмен на чистую любовь и доброту. Мне грустно от того, что я так беспомощна, и что я не имею по сути той излюбленной свободы, о которой так долго мечтаю.
Я прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Отчего-то мне хочется, чтобы в этот зал вдруг ворвался светловолосый улыбчивый граф, который подарил бы мне всего один танец и надежду, в коей я так нуждаюсь. Но здесь никого. Лишь только лицемеры и моральные уроды. На этом балу нет места моим мечтам и фантазиям. Здесь царствует алчность и похоть.
Я бросила свой усталый взгляд на огромное окно, за которым раскинулась темная ночь, и попыталась найти в этом мраке своё спасение. Но лишь луна тускло светила где-то в пугающей дали и силилась поведать мне какую-то тайну, что ускользнула от меня, как вода сквозь пальцы.
На мгновение мне показалось, что совсем рядом с тусклым полумесяцем вспыхнул красный огонек, но он тут же исчез, оставляя меня в замешательстве. Я еще немного постояла среди толпы, всматриваясь в угрюмую ночь и строя догадки об этом странном явлении, но вскоре бросила бесполезные попытки и отдалась на растерзание душному залу, алчным людям и ненавистному балу…
Сидя на высокой статуе горгульи Собора Святой Марии в небольшом, но богатом городке, я со скукой в глазах наблюдал за этим ночным мраком и размышлял о своей жизни. Здесь так тихо и спокойно, но меня не оставляет чувство, будто всё должно сложиться как-то иначе. Моя интуиция, которая еще ни разу не подводила меня, играла со мной злую шутку, нашептывая мне ухо странные вещи: словно бы этот город должен пылать, словно бы я должен видеть кровь в сию секунду, словно бы я должен был стать свидетелем насилия и бессмысленной бойни. Но здесь так тихо и мирно в эту ночь…
Я раскрыл свои обожжённые крылья и легким движением взлетел, разрезая ночной воздух черными перьями. Неторопливо пролетая над главными площадями города, я скользил в нескольких сантиметрах над землей. Холодный воздух бил в лицо. Я прикрыл свои глаза в отвращении ко всему, что ни есть, и сделал полный оборот вокруг себя, совершая подобие танца. Мне не составляло труда взмахивать огромными, мощными крыльями и казаться невесомым.
В конечном итоге мне надоела эта игра, которую вела со мной моя же интуиция, и я, набрав высоту, помчался прочь от этого треклятого скучного места. Пролетая над огромным загородным поместьем, я ненадолго задержался, силясь понять, отчего так горит моё холодное сердце. Что же не дает мне покоя в этот смутный час? Я слышал громкую музыку и беснующую толпу – ненавидящий бал в самом разгаре. На секунду мои глаза вспыхнули в гневе. Легкие разгорелись от злости. Я не понимал, в чем природа моих сомнений, и готов был кусать локти и рвать на себе волосы. Тяжело вздохнув, я полетел дальше, оставляя поместье позади и отправляя его в очередное бессмысленное прошлое…