— Застрелили бы тебя, чего гадать. Что-то мы от темы ушли. Ты по поводу Лесного что думаешь? Он на связь так и не выходил?
— Нет. Как ты с ним поругался больше не объявлялся. Хотя я вызывал его несколько раз.
— Сидит, наверное, у себя там и дуется.
— Он ничего не чувствует, не забыл? Ему на эти ссоры плевать, как слону ну муху. К тому же он знает вообще все, что происходит. Все наши переговоры и видео с дронов идут через его сервера. Он всегда держит руку на пульсе и появляется только в момент острой необходимости.
— Прямо боженька, скоро молиться ему начнут. Как объявится, дай мне знать ладно?
— Хорошо. Кстати, ты куда пропал пол часа назад? Я прошелся по этажу и тебя не видел.
— В туалете сидел. — Соврал Князев. — От нервов живот прихватило. Как там Марк с Тимуром?
— Летят. Марк держится, Вадимовский медик его осмотрел, сказал, что органы зацепили, купировал кровотечение. Сам Воеводов в очень тяжелом состоянии. Шанс выжить — процентов десять. Не известно, вообще, дотянет он до прилета или нет.
— А я говорил Лесному, что нам надо поддержать Вадима. Были бы с ним наши вертолеты с самого начала, все по-другому сложилось бы…
— Ничего бы не было по-другому. — Перебил Прайс. — Воеводов попал в ловушку. Нуклиевцы все грамотно подстроили. И будь с ним наши вертушки изначально, их бы перещелкали в первую очередь. Потом не чем было бы вытаскивать их оттуда. Сейчас нам помог эффект внезапности и кто-то из людей Вадима, он уничтожил системы ПВО анклавовцев, причем последнюю подорвал своим подбитым вертолетом.
— Ого, я не знал. А кто это был?
— Я не знаю. Потом спросим у эвакуированных. Но, как видишь, Кир опять оказался прав. Он же просчитывает все на несколько ходов вперед, и сто процентов предвидел такой вариант развития событий. — Стив бросил короткий взгляд на экраны.
— Если предвидел, то почему не предупредил, что это западня? Или пути Господни неисповедимы?
Стив промолчал, лишь пожав плечами, и продолжил жевать батончик.
6.32 по московскому времени
Солнце уже выползло из-за горизонта. Начало припекать. Под конец сентября вернулся летний зной, ощущаемый с самого утра. Ни дуновения ветра. Вика натянула кепку ниже, пряча от назойливого светила невыспавшееся и опухшее лицо. Удалось выкроить всего час полежать, спалось беспокойно и тревожно, можно сказать, вообще не спалось. Подойдя к медблоку, она на мгновение замерла, взявшись за ручку, словно готовилась нырнуть в воду. Открыв дверь, погрузилась в густой и стойкий запах медикаментов. Повернула по коридору и наткнулась на Ивана Семеновича, сама не знала почему, но называла второго врача только по имени отчеству, несмотря на то, что он был младше Людмилы.
— Привет. Ты как? Хоть немного поспала? — Иван потер красные, воспалённые глаза и зевнул.
— Да больше просто лежала. А Мила где?
— В кабинете, спит. Отправил ее, хоть она и сопротивлялась. В квартиру идти отказалась, мол надо подготовиться к приему раненых. — Иван осмотрелся и сел на стоящий в коридоре стул. — У меня до сих пор после полета земля под ногами ходуном ходит. Первый раз в жизни летал на вертолете.
— Сегодня ночью многие впервые полетали. Я тоже. — Вика прислонилась спиной к стене, поправив на боку своего верного спутника — пистолет-пулемет. — Вы вывезете? Всю ночь этим, анклавовским, помощь оказывали, сейчас еще Воеводосвских привезут.
— У нас выбора нет. Врачей не так много, а оперировать только я и Мила можем. Пока она спала, я операционные подготовил. Самых тяжелых в первую очередь на стол. Остальными медсестры займутся.
— Да, я их уже разбудила, скоро будут здесь.
— Сколько сейчас времени? — Иван похлопал по карманам и понял, что забыл телефон в кабинете.
— Половина седьмого, где-то через полчаса прилетят уже.
— Ясно, тогда надо Людмилу будить.
— Хорошо. Пойду к ней. Вам может кофе сделать?
— Давай. Только покрепче. — Иван чуть улыбнулся и направился в сторону операционной.
В кабинете темно и тихо. Возле стены, на составленных в ряд стульях, спит Мила, подложив под голову свернутую рулоном куртку. Вика подошла к подруге, положила руку ей на плечо. Будить не хотелось. Спала так сладко, что прервать сон показалось кощунством.