— Зачем… зачем ты делаешь это… он же не виноват… он же ребенок…
— Вот именно, милая. Он — невинен, и страдает за твои грехи. Надеюсь, осознание этого не даст тебе уснуть все эти три дня.
— Я должна услышать его.
— Тц. Торгуешься даже в таком безнадежном состоянии. — Ворчит Захария, после чего я слышу продолжительное шипение и приглушенно: — Передай сестричке «привет».
— Джерри? Джерри ты слышишь меня?
— Мейа? Я… они убили их… они и меня убьют. — Я едва сдерживаю вопль ужаса и несогласия, слыша этот дрожащий, слабый родной голосок. — Я все видел… в тот раз…
— Ладно-ладно, хватит трепаться на этом птичьем языке. — Проворчал Захария, забирая телефон. — Все услышала? Парень цел и почти здоров, и я клянусь, что отпущу его на все четыре стороны, если ты будешь послушной девочкой. Поняла?
Мое понимание не играло роли. Как и то, что мне великодушно выделили три дня. Моя внезапная просьба уехать подальше от Вербании вызовет резонное подозрение. Мне не обмануть Амана. Я не справлюсь. И они убьют Джерри, если я не смогу сохранить этот разговор в секрете. А в одиночку совершить побег… да легче было бы выбраться из Алькатраса. Боже, что мне делать? Скажи, скажи как мне поступить? Дай знак. Я не знаю…
— Вы меня слышите? — Зовет меня мисс Керниган.
— Я не знаю. — Шепчу я, обхватив голову руками.
— Мы проходили это позавчера. Вы поленились повторить урок?
— Да.
— Прошу прощения? — Вызывающе протянула Лиза, вынуждая поднять на нее свой взгляд мертвеца. — Ваша наглость становится не просто очевидной, а вымораживающей.
— Да? Серьезно? — Шепчу я хрипло. — Это твоя наглость вымораживающая. Не смей больше подходить к моему мужу. Никогда!
Ох, что же я несу?! Кажется, разговор с Захарией окончательно довел меня. Я чувствовала внутри себя бушующий огонь, требующий жертвоприношений.
— Мужу? Да ты смеешься надо мной! — Прорычала Лиза, и судя по тону ее голоса, она уже давно мечтала об этом разговоре. Она вскочила со своего места, не обращая внимания на упавший с грохотом стул. — Посмотри на себя, девчонка! Ты даже пуговицы не можешь на рубашке застегнуть правильно.
Ого, глядите-ка, и правда. Я совершенно не соображала, когда переодевалась в сухую, приличную одежду. Потому теперь моя блузка застегнута так, словно в этом мне пособил слепой пьяница.
— А ты трахнула его младшего брата! — Парирую я, поднимаясь следом. — Представляла на его месте Амана, так? Ну так усвой, этому не бывать. Ты не получишь его. Пока я жива, ты его не получишь.
— Ах ты сука! — Шипит Лиза, но переходить к рукоприкладству не решается. — Думаешь, что стала всемогущей после того, как нацепила на палец эту безделушку? Или ты вдруг возомнила себя его госпожой теперь, когда он объявил Ганзе, что намерен заключить союз между вами по традициям наших предков? Это развязало тебе руки?
Я ошарашено моргаю, не в силах поверить. Аман сказал суровым дядькам из Ганзы, что сделает меня своей истиной парой? Так вот что безуспешно пытались скрыть от меня Каин и Франси.
Сумасшедший.
Ком подкатил к горлу, крупная дрожь сотрясала тело.
— Он никогда не будет твоим. — Шепчу я, смотря в серо-зеленые глаза напротив.
— Это мы еще посмотрим. — Заявляет угрожающе Лиза, наклоняясь вперед. — Мне нужно просто пальцами щелкнуть, и любой окажется в моей постели. Тем более тот, кому жена не дает уже несколько недель подряд.
— Щелкай сколько пожелаешь. — Бросила я, направляясь прочь из комнаты. — Этот фокус не пройдет с ним.
— Дура наивная. — Фыркнула мне вслед мисс Керниган.
Покинув ненавистную комнату, перегруженная мыслями, я пыталась отдышаться. Моя ситуация была совершенно безвыходной, однако все мое естество вопреки всему стремилось к мужчине. Словно один только его вид мог решить все мои проблемы. Нелепо, но теперь я поняла, что все это время глупо пыталась убежать от реальности и спрятаться в объятьях Амана. Он защищал меня от прошлого, от сомнений, от угрызений совести и чудовищ вроде Захарии. А теперь законник перекрыл мне пути отступления, поставив перед выбором. Либо мой мужчина, либо мой младший невинно пострадавший брат, воскресший из мертвых.
И почему я сомневаюсь?
Я запуталась. Смотря на свою ситуацию со стороны, мне кажется, что я не просто зашла в тупик в этом метафорическом лабиринте, а оказалась в маленькой комнатке без окон и дверей, чьи стены, пол и потолок медленно, но верно сближаются, грозя меня раздавить.
Над ухом выводил трель красный кардинал, пока я, сидя на софе в окружении подушек, смотрела за окошко павильона. В моих руках был тот самый бинокль, подаренный Франси, тогда как сама хранительница сидела рядом. Ностальгия и все скопившиеся за день переживания должны были уже пролиться слезами, но я каким-то чудом удерживала себя от истерики.
Я должна была анализировать, решать, предпринимать какие-то действия. Мне нужен был план, по которому я смогу незаметно покинуть виллу. Но даже если мне это удастся (хотя в это и трудно поверить), что ждет меня потом. Что приготовил для меня Захария?
Возможно, мне стоит воспринимать это как искупление. Как шанс все исправить. Если старик на самом деле отпустит Джерри, если мой брат выживет, моя жертва не будет напрасной. Не важно какие условия поставит Захария, я должна подчиниться им, потому что просто не смогу жить, зная, что могла спасти брата, но подчинилась страху и любви к мужчине, который похож на меня, как небо на землю.
Безвольно осматривая увядающий парк, я пыталась заставить голову работать в нужном мне направлении.
Захария даже не хотел думать о том, как именно я буду проворачивать свой побег, который с вероятностью в девяносто девять процентов окончиться неудачей. В конце концов, до побега дело может даже не дойти: проницательный Аман все поймет сегодня же за ужином, когда я разобью три бокала подряд. Мои руки так трясутся, что я едва держу бинокль.
— Холодно. — Бросаю я в оправдание.
Она что-то сказала вам? Та девчонка?
Я стремительно бледнею, понимая, что стою на краю обрыва. Франси догадалась? Так быстро?
— Да. Знаешь, я посмотрела на нее и тут же вспомнила себя. — Быстро заговорила я, вновь закрывая лицо биноклем. — Мне стало не по себе от этого. Она выглядела такой потерянной, припертой к стенке, и я начала с ней откровенничать. Рассказала, как оказалась в этом доме, вспомнила семью… Мне очень тяжело говорить об этом, потому я теперь несколько подавлена. Все пройдет уже завтра.
Кажется, хранительница поверила этому торопливому отменному бреду, позволяя мне мысленно облегченно вздохнуть. Еще бы чуть-чуть…
Вести себя естественно, когда твой брат находится в заложниках у чокнутого законника, когда твой мужчина собирается нарушить все существующие законы, дабы привязать тебя к себе всеми возможными узами, когда твой учитель пытается соблазнить твоего мужа? Да-а, Захария, нет проблем, я справлюсь.
Вглядываясь вдаль, я вспоминала, как почти год назад в этом самом тусклом ныне парке проходило празднество помолвки господина Каина. Воспоминания пестрой каруселью закружились перед глазами. Сколько важных гостей, шикарных нарядов, угодливых слуг. Музыка и клекот птиц в клетках. Ярко-синий взгляд хищника, нашедшего свою жертву…
Аман был буквально неотразим в тот день, как бы нелепо это и не звучало по отношению к представителю его расы. И в тот раз рядом с ним стояла роскошная Адель, которую он называл своей невестой.
Тяжело вздохнув, я направила взгляд на главный особняк, рассматривая каждый из пяти этажей, коридоры которых отлично просматривались в широкие окна. Где-то там, на верхнем этаже находится мой благоверный. Интересно, чем Аман занимается, о чем думает в эту самую секунду…
И не успела я построить первые предположения, как в окне коридора пятого этажа мелькнула его фигура. Судя по его стремительному шагу, господин куда-то сильно спешил или был чем-то разозлен. А может и то и другое. Вполне вероятно, что он даже направляется в мои апартаменты, чтобы через пару секунд узнать, что я опять избежала серьезного разговора, улизнув из его рук. Ох, Аман, твои руки…