Он ее искал много лет, нашел, но совершенно чужой. Когда они увиделись через пропасть разлуки, дочь никак не могла стать по-настоящему шуаркой. Хотя она и вернулась в племя, но одевалась уже по другому, привычки у нее были совсем иные и вела она другой образ жизни. Одним словом, стала чужой. Интересную штуковину она привезла с собой, но чтобы вдохнуть в нее жизнь, каждый раз приходилось посылать кого-нибудь за тридцать километров в поселок, где по проводам поступали энергетический сок, которым питался этот телефон. Но зато он всегда мог с ней связаться, только нажав несколько кнопочек на коробочке и сразу словно оказывался с дочкой рядом.
Да, Шамшир спасла его от неминуемой смерти, когда предупредила, что в их селении племени началось избиение шуар через звонок по телефону. Но видимо, лучше бы он вместе со всеми тогда бросился вниз в пропасть.
Завтра она придет, он ей сказал, что совершит самосожжение, попросил помолиться богам за его прах. Но он ее обманул, сказав, что сделает это завтра. Зачем подвергать дочку муке: быть свидетельницей его страданий. Все произойдет сейчас.
Вождь попросил Скользкую Тень бросить головешку, подпаленную им самим в костер. По законам племени, он не имел право сам себя поджигать. Потом он попросил своего последнего уцелевшего человека уйти не оглядываясь.
Скользкая Тень, как всегда, мягкими, неслышными шагами ягуара удалился с места скорби. Его душили слезы. Но индеец понимал, что иначе вождь поступить не мог. Сколько он уговаривал Мудрого Скорпиона, что убьет брата одним ударом копья, чтобы вождь, раз уже решил умереть, не мучился.
Но Мудрый Скорпион был неумолим.
Когда индеец отдалился на достаточно большое расстояние, он все же оглянулся.
Над скалой, где он оставил принимающего смерть вождя, вился дымок. Со стороны он мог показаться дымком костра, на котором готовят вкусный обед. Но как все обманчиво в жизни. Индеец знал, что на этом костре умирает в муках совесть племени шуара и последний вождь племени, его старший брат. Во рту стало горько, слезы сами орошали лицо, покрытое шрамами и татуировкой. Лава извержения вулкана не захотела взять его жизнь. Неужели он остался один? Но Скользкая Тень не хотел принимать смерть. Он ведь был простым воином, ответственным только за себя. Ему хотелось участвовать в новой жизни. Пока он проводником странствовал с экспедицией, он прилично овладел английским, сказались природные способности к языкам. Скользкой Тени хотелось жить и участвовать в преобразовании общества. И главное, ему очень хотелось узнать, за какие же такие тайны отдало жизнь все племя? Кристалл Времени с некоторых пор был ему недоступен.
Потом вдруг над дымом, который поднимался с места самосожжения поднялось пламя высоко к небу, выше гор, почти к солнцу, находящемуся в зените. Это казалось немыслимым. «Наверно, — подумал, индеец, — это душа вождя устремилась в вечность, ее забрали к себе боги за хорошую работу и беспрекословное подчинение». Потом до него донесся звук смеха. Эхо донеслось именно с того самого места, где он оставил вождя. Неужели вождь в ответ на нечеловеческую боль рассмеялся в конце своего жизненного пути?
«А почему бы и нет, — подумал Скользкая Тень. — Он же вождь. И настоящий индеец смеется, глядя смерти в глаза».
И уносил с собой еще индеец последний подарок вождя — скорпиона в банке.
Вождь приготовил вначале смерть для себя, но решил, что это недостойно для вождя, умирать от укуса. Он должен себя сжечь.
Маленькое ядовитое насекомое, способное принести почти мгновенную, пусть и мучительную смерть уже своим названием олицетворяло его вождя Мудрого Скорпиона. Если, когда-нибудь Скользкая Тень захочет умереть, то он выпустит это исчадие ада себе на руку и примет смерть от укуса достойно, словно это сама рука вождя закончит его жизнь.