Природа поведения зараженных была совершенно не изучена, но я склоняюсь к тому, что им свойственна некоторая сообразительность. Поняв бесплодность атаки на защищенную крепость зомби бесследно исчезли, просто одномоментно. Для всех это стало сюрпризом. С тех пор только одинокие зараженные, или небольшие группы периодически появлялись недалеко от крепости и погибали от пуль снайперов или мечей патруля. От отца я узнал, что споры гриба, жившие внутри человеческих тел, живут не более двух суток на открытой поверхности. Это если в тени, а на солнце, так вообще погибают за несколько часов.
Я подошел к вагону. Мужчина с покалеченной ногой подтянул мешок и положил его мне на спину.
— Устал? — Спросил он меня.
— Не очень, пока шел сюда отдохнул.
— Ты первый, кто за вторым мешком пришел.
— Ладно, давай, я пошел. — Я встряхнул мешок на спине, чтобы его содержимое распределилось по моей спине более равномерно.
— Пока.
Усталость немного давала о себе знать. Поясница, с непривычки, начала болеть. Ветер сменился и стал дуть со стороны обрывистого берега. Он колебал только вершины редких тополей, растущих вдоль русла. В низине установилось душное затишье. Пот заливал глаза. Чтобы не выпускать мешок из рук мне приходилось выкручивать голову и утираться о плечи.
Я остановился возле охранника и бросил мешок на землю.
— Есть попить чего? — Спросил я его.
Парень, чуть постарше меня вынул из рюкзака пластиковую бутылку и молча протянул ее мне.
— Один глоток.
— Спасибо. — Я сделал один большой глоток и отдал бутылку назад. — Сейчас, отдохну пару минут и пойду.
Парень ухмыльнулся.
— Да ладно, отдыхай, я же не надсмотрщик, одно дело делаем.
— А как ты попал в охрану, по каким признакам тебя взяли? — Я решил воспользоваться случаем.
— Хорошо проявил себя в те времена, когда от зомби приходилось отбиваться целыми днями. Тогда же все несли службу, не то что сейчас.
— Я считаю, что это правильно.
— Конечно. А чего ты интересуешься? К нам хочешь? Сразу предупрежу, что дисциплина у нас на первом месте, если ты зашариться от работы у нас хочешь, то ничего не получиться. Роман Григорич на раз вычисляет людей.
— Как тебе сказать, не то чтобы к вам. Я в авторемонтном цеху работаю и вижу, что готовится какой-то поход. Очень хочу в него попасть. Пусть не охраной, пусть по специальности. Мне уже невмоготу сидеть за забором. Привык что ли я к вольной жизни.
— А не тот ли ты парень которого в марте подобрали чуть живого? Про него еще говорили, что он волчатиной по дороге питался?
— Да, это я. — Признался я скромно.
— Из-за того что ты волчатину ел, оттого и тянет тебя на волю. — Заключил охранник.
— Ну ладно, пошел я дальше, приятно было с тобой пообщаться, и спасибо за воду. Помоги мешок закинуть.
Охранник убрал автомат и помог водрузить мешок на спину. Не успел я сделать и десятка шагов, как позади раздался скрипучий голос по рации.
— Тревога! Со стороны Одинцовки движутся не менее сотни зараженных в вашу сторону. Всем сворачиваться немедленно и возвращаться на «Элеватор».
Я не поверил своим ушам и обернулся чтобы убедиться что мне послышалось.
— Бросай мешок свой нахрен и беги к поезду! — Крикнул мне охранник.
Я опустил мешок на землю и посмотрел в сторону полей. Народ бросал свой инструмент и бежал навстречу мне. Я тоже побежал, но вдруг почувствовал себя трусом, который бросил девушку на произвол судьбы. В ее спринтерских способностях я не сомневался, были люди постарше и потяжелее, но так как я дал ей понять, что она меня зацепила, то не следовало сразу представать перед ней в худшем свете. Я принял в сторону, чтобы видеть бегущую толпу со стороны. Люди мелькали передо мной, но девушки все не было видно. Видимо она уже пробежала мимо меня. Я побежал вперед обгоняя толпу и высматривая в ней свою сердцеедку. Её не было и там. Значит она все-таки в конце.
Я развернулся и побежал назад. Навстречу пробежал «Полиграф Полиграфыч».
— Ты куда, через минут пять здесь зомби будут! Бегом назад!