- Тебя Лукич той голограммой на Гоголя так торкнуло, или ты просто на сверхъестественном помешался? - Круглый уселся на ступеньки вагона.
Над головой пронеслась птичья ватага, с хаотичным гомоном улетающая прочь от наползающей на небесную синеву тучи.
- Не к добру это! - Произнес Лукич.
Вокруг резко потемнело.
- Давай сюда! - Круглый открыл скрежетнувшую дверь вагона.
- Забыл, о чем командир говорил? - Заартачился Лукич.
Темнота сгустилась, поднявшийся ветер превратил окружающее пространство в сплошную свистопляску. Заметив осыпающиеся с неба каскады слабо флюоресцирующих розоватых вихрей, Круглый сгреб пожилого солдата в охапку и, словно куклу, забросил в тамбур вагона. Забравшись следом, захлопнул дверь.
Поезд завибрировал под порывами ветра, а может и по другой причине. Лукич протиснулся мимо верзилы к дверному окну, чтобы получше разглядеть приблизившееся розовое веретено...., а вместо дверного окна, перед глазами возник столик. Завывания ветра сменились мерным перестуком колес, сопровождаемым плавным покачиванием вагона. На противоположной полке сидел Круглый....
- И что теперь? - Спросил Лукич у самозабвенно уставившегося на проносящийся за окном однообразный лес товарища.
Круглый промолчал, потом вдруг оторвался от созерцания заоконного пейзажа и выудил из-под стола непочатую бутылку водки:
- Выпьем?
- Совсем ролики, что ли за шарики закатились?! - Возмутился Лукич. - Мы на задании!
- Гы! - Кисло усмехнувшись, Круглый вернулся к прежнему занятию. - Не хочешь, не пей, никто силком заливать не собирается.
Бутылка исчезла, оставив после себя быстро тающую дымку. За окном как-то быстро стемнело и в вагоне зажглось тусклое освещение.
- Галюны вы мои галюны, - затянул нараспев Лукич, покачиваясь в такт движению, - сколько вас еще будет, не знаю! Но послал бы я вас галюны....
- Завел шарманку! - Круглый резко встал, снова сел, поймал взгляд Лукича. - Хорошо ведь! Едем, а не идем.
- Да-а, ехать хорошо! - Согласился Лукич с философской стороной вопроса.
- И чего тогда тебе надо?
- В данный момент? - Лукич широко улыбнулся своему отражению в широко открытых глазах Круглого. - В данный момент, ни-че-го!
- Странный ты.... - Круглый дернулся, на мгновение раздвоился и сменил образ. Теперь, вместо шкафоподобного верзилы, напротив, сидела миловидная женщина среднего возраста. Карие глаза томно пожирали пожилого солдата из-под густых ресниц, накрашенных коричневой тушью. На губах бирюзовая помада, миленько, но не вяжется с цветом ресниц. "И вообще", - подумал Лукич, - "почему именно такое сочетание?".
- Не такой как все. - Закончила женщина начатую Круглым фразу, склонив вбок голову, от чего по плечу заструились фиолетовые локоны шелковистых волос.
"Бред!"
Женщина протянула руку, и накрыла своей ладонью сжатую в кулак кисть Лукича:
- Ты такой спокойный, мне это нравится....
- Поди, что ли, - Лукич одернул обожженную холодом руку, - у печи погрейся.
- У меня другое предложение. - Растянув губы в улыбке, женщина начала расстегивать маленькие блестящие пуговички на обтягивающей шикарную грудь блузке.
- Можешь не продолжать, - с безразличным видом отвернулся к окну Лукич, - меня это не интересует.
"Бред".
- А что тебя интересует? - Спросил объявившийся в проходе Круглый.
- Котик, согрей меня.... - Потянулась к верзиле женщина.
Круглый присел рядом с замурлыкавшей теткой и, обняв её за плечи, направил пристальный взгляд на Лукича:
- Так что?
- Выполнение поставленной задачи. - Четко проговорил Лукич, не отводя глаз от неестественно широких зрачков Круглого.
- Ты псих!
- Какой есть. - Лукич пожал плечами. - Тебе видней, со стороны-то.
- И что, ты намерен вот так всю дорогу просидеть, уставившись в пустоту и погрузившись в свои мысли? - Круглый передернул плечами и с обожанием посмотрел на прильнувшую к нему женщину. - Он псих, правда, зая?
- Однозначно. - Тетка запустила свою руку под рубашку Круглого.
- Опять одет не по форме боец! - Пробурчал Лукич. - И хватит шуры-муры разводить, не в отеле.
Женщина непонимающе уставилась на пожилого солдата, потом быстро-быстро захлопала излишне длинными ресницами:
- А что этим только в отеле занимаются?
- Всё! Пора кончать этот балаган! - Лукич сделал попытку подняться, не тут-то было. Ноги ни с того ни с сего стали ватными, туловище тяжелым, неподъемным.
- Далеко собрался? - Голос Круглого стал неузнаваемым, колким.
- Да не! - Отмахнулся Лукич. - Тут не далече..., до перрону я.
- А-а! - Верзила повернулся к тетке. - Отпустить что ли?
Женщина поджала губы, закатила глаза, подумала и ответила:
- Пусть прогуляется.
- Как скажешь. - Круглый чмокнул женщину в щечку. - Ступай Лукич, все равно дальше вагона не уйдешь.
"Это мы посмотрим", Лукич поднялся, чувствительность к ногам вернулась, но не полностью.
Покачиваясь, пожилой солдат вышел в проход и медленно побрел к выходу. Открыл дверь, и вместо ожидаемого тамбура увидел следующий вагон. Пожав плечами, двинулся дальше и в шестом купе обнаружил Круглого, так и сидящего в обнимку с женщиной. "Значит, не фига, не следующий вагон".
- Тьфу, на вас обоих!
- А вот плевать не надо, - верзила начал загибать пальцы, - во-первых, в присутствии дамы, во-вторых, в вагоне, в-третьих, вообще не надо! Усек? Дядя!
- За собой следи, околодурок! - Лукич в сердцах пнул переборку и, как ему показалось, вагон отозвался недовольным стоном.
"Чертовщина, блин!".
- Ничего привыкнешь. - Неожиданно успокоившийся Круглый плюхнулся на место и продолжил затянувшийся флирт с успевшей сменить прическу теткой.
- Встать боец! - Выкрикнул Лукич, внешне оставаясь спокойным. - Не можем выполнить задание, будем заниматься строевой!
- Точно, псих. - Круглый поднялся и, глядя на Лукича исподлобья, постучал кулаком себе по макушке. - Ты подумай башкой своей дубовой, чё ты творишь?
- Дерзишь молодой. - Сохраняя невозмутимый вид, Лукич внес в голос нотку настойчивости. - Сто двадцать отжиманий на кулаках.
- Да я тебе, мужик, сейчас череп по стене размажу... - Верзила занес здоровенный кулак для удара.
- Доверие брат, это одна из важных сторон нашей с тобой службы. Я доверяю тебе, и верю в то, что ты не сможешь ударить своего соратника по оружию без достаточно веских причин!
Летящий к лицу Лукича кулак замерцал и исчез, вместе с Круглым и вульгарной теткой. Пожилой солдат огляделся: вагон был пуст. Пройдя к выходу и открыв дверь, снова увидел идентичный этому вагон.
- Бред сивой кобылы! - Усевшись на нижнюю полку, он начал прокручивать в голове предшествующие данному моменту события и вспомнил о странной реакции вагона на удар носком ботинка. Отстегнув набедренную кобуру, Лукич вынул пистолет и, переключив в боевой режим, навел ствол на окно, за которым все так же мелькали елки и сосны.
Резко материализовавшийся Круглый загородил своим могучим торсом оконный проем:
- Ты же не выстрелишь в брата по оружию Лукич, правда?
- Ты просто глюк! - Ответил Лукич, нажимая на спусковой крючок.
Синеватая вспышка прошла сквозь подернувшегося рябью Круглого и разнесла оконное стекло в дребезги. Вагон дернулся, задрожал, сиплый стон боли и недовольства пронесся по составу, закладывая уши и вызывая резкую боль в голове.
Кое-как проморгавшись, Лукич сообразил, что сидит в тамбуре, прислонившись спиной к дверям. Рядом на полу, обсыпанный осколками стекла скорчился Круглый. Тут же и их автоматы валяются. В разбитое окно противоположной двери задувает прохладный ветер.
- Вот ведь чертовщина! - Отворив дверь, Лукич вытащил стонущего бойца наружу. - Загостились мы, пора и честь знать.
Скрежет напильника в голове моментально утих. Вдохнув ночной свежести, Лукич захлопнул лицевой щиток и проверил системы связи - не работали! То же самое с системой фильтрации и визора: