- Засосет, как пить дать! - Взволнованно пробормотал профессор над ухом Борисова.
- Вижу. - Отозвался Алексей, продолжая разряжать батареи в сердце аномалии. - Вставайте за гашетку, док.
- Я?
- Не время пререкаться.
Профессор перехватил рукоятку управляющего джойстика и с удивлением обнаружил, что управлять данным оружием совсем не сложно.
Алексей, взяв бойцов, зацепился ногами за поваленные остатки забора и отправил свое тело навстречу вихрю, ощутив ускорение воздуха лишь на уровне груди. Цепляясь за ноги, а затем и за торс, по нему прополз Владимир. Ухватив ноги бойца, Борисов с трудом смог удержать его. После чего, к тянущему вперед усилию добавился вес Ильи и еще двух людей, до которых тот смог дотянуться. Первым опасную зону покинул Василий Петрович, последним вытянули Алексея. Сразу после того, как последний человек покинул опасную зону, вихрь прекратил наращивать обороты и распался на мгновенно растаявшие зерна. Пятиэтажка общежития вновь стояла во всей красе, сверкая льющимися через целехонькие оконные стекла потоками яркого света.
- Ну и ну! - Выдохнул Лукич. - Вот переделка, так переделка!
- Ямшана потеряли, - на лице Алексея заходили желваки, - не есть это хорошо.
- Прав был Володя, - горько усмехнулся Илья, - нас к такому не готовили!
Владимир косо взглянул на Илью и встал сбоку от переносного орудия, ожидая второго носильщика. Взявшись за вторую лямку, Алексей поручил Лукичу вести группу к лагерю.
- Минус двадцать восемь уже..., - не переставая клацать зубами, электронщик вернулся к костру, - вся электроника от холода сдохла, только термометр и работает.
К жалким крохотным язычкам скудного пламени жались остальные члены группы Бравого.
- К псу мореному твой градусник! - Пробурчал Круглый, с недовольным видом растирающий побелевшие запястья. - Нахрена он такую температуру кажет?!
- Во, нормально, в градуснике дело, оказывается.... - Боря растер белые бесчувственные уши, морщась от колких неприятных и болезненных ощущений, постарался вжаться в короткий поднятый воротник.
Петр беспрестанно дышал на посиневшие руки, издавая при этом легкий монотонный хрипоток.
- Рукавицы одень. - Посоветовал верзила.
- Толку-то.
- Бля буду, вымерзнем как мамонты, нахрен!
- Хватит трындеть! - Бравый стянул с головы вязаную шапку, немного склонил голову, вслушиваясь в далекие неясные звуки. Потом вскочил, отошел от потрескивающего костра.
- Чего там, командир? - Вяло поинтересовался Круглый.
- Гром как будто. - Антон вернулся к огню, продолжая подозрительно поглядывать на небо.
- Ничего не слышу. - Электронщик тоже поднял вверх глаза. - И не вижу.
- У тебя уши замерзли. - Съехидничал верзила, насмешливо прищурясь.
- Точно гром. - Петр перестал пыхтеть на руки. - Тихие такие перекаты.
Бравый кивнул, потом указал на внезапно образовавшееся в небе светлое пятно. Тут же весь черный, усыпанный светлячками немигающих звезд полог небосвода подернулся узорчатой дымкой, все равно, что по телеэкрану поползли помехи, неровной сеткой искажая изображение. После чего плавно проявляющиеся светлые пятна заполнили небо, быстро разрастаясь и бесследно растворяя черноту. Высоко стоящее солнце одарило пораженных произошедшей метаморфозой людей потоком жарких лучей. Обледеневшие кусты начали париться, а с севера показалась стайка птиц.
Вздрогнув от внезапного треска ожившей рации, Бравый бросился к сваленной в кучу электронике. Отыскав устройство связи, выкрикнул:
- Я здесь, я здесь..., Алексей, ты где, что у вас?
- Уже все нормально, - отозвался голос Борисова, - идем к лагерю. Вы как?
- Без происшествий.
- Отлично..., у нас хуже.
По резко сменившемуся тону Алексея и так все было понятно, поэтому Антон задал короткий вопрос:
- Кто?
- Ямшан.
Бравый сжал зубы, погибший был его другом. В разговоре повисла пауза, нарушил её Борисов:
- Антон, посмотри в направлении города.
- Что там? - Бравый заставил сознание переключиться, для скорби будет еще время.
- Не видишь?
- Между нами лес.
- Ах, да. Скажи Боре, пусть включит вторую камеру, и все время снимает небо в направлении города, сами все увидите, скоро.
Антон окликнул электронщика, передал ему просьбу старшего лейтенанта, затем спросил в микрофон рации:
- У тебя же была камера.
- Да мы снимаем, хочу, что б две записи было, что б наверняка поверили.
- Да, что там? - Не сдержался Бравый, весьма заинтригованный.
- Смотри....
Над кромкой загораживающего обзор города леса, появился горб, постепенно увеличивающийся в высоту и длину. Поднявшись выше, серый объект неподвижно завис, словно давая людям получше себя рассмотреть. Плавный обвод длинного эллипса просматривался четко. Серая матовая поверхность, равномерно окрашенная по всей длине, без бликов и теней, создавала впечатление плоского предмета. Этакий приклеенный к небу кусок картона, в тоже время что-то подсказывало: объект имеет объемную структуру. Нависевшись вдосталь, неизвестный летательный аппарат плавно ушел вверх, растворившись в ярко-голубом небе.
Раздавшийся по соседству писк, переключил на себя внимание разглядывающих опустевший небосклон людей.
- Фиксирую формирование перехода. - Пояснил Боря сигнал датчика.
Глава X "Цена спасения"
Ожидание затягивалось. С тех пор, как Илья ушел на поиски канала, прошло три миграции, то есть полтора местных года, надежды не живут так долго..., или живут? Андрей прислушался к тому, что говорило ему сердце..., возможно, где-то там, в глубине, он все еще цеплялся за прогоняемую безжалостным рассудком мысль о возвращении Ильи в составе спасательного отряда. Однако остервенелый и огрубевший рассудок, не желал признавать такой возможности, говоря о несбыточности детских фантазий. Тогда Андрей начинал внутренний спор, убеждая себя, что на тот момент уже не был ребенком, и что дал четко определенное обещание дождаться Илью здесь, что такой человек, как Илья не может обмануть и вообще нельзя быть таким пессимистом, и тут же рушил возводимые надежды, признавая их конструкцию абсурдно иллюзорной. Случиться с бойцом могло что угодно..., пропал в местных джунглях, вернулся в исходную реальность и был арестован и замучен жестокими экспериментами, да мало что еще.... В этом случае начиналось учащенно биться сердце, не признавая дурного исхода. Это была вера..., вера в приход спасательной группы, вот, что мешало холодному рассудку развеять теплящийся огонек надежды раз и навсегда....
И Андрей оставался здесь, в пределах землянки, никогда не отлучаясь слишком надолго и далеко, а отлучаясь, оставлял на прокопченном земляном полу нацарапанную надпись, что все еще жив и вернется в ближайшее время. Оставался после нелепой смерти Власа, две миграции назад, всего через полгода после ухода Ильи и сразу после периода дождей. Ослабленный перенесенной лихорадкой, мужчина не удержался на склизком раскисшем берегу и, размахивая руками, съехал в воду....
Ни Андрей, ни Влад не поспели тогда на выручку..., водяные оказались намного проворнее, и это не мудрено - вода их стихия. Вдвоем, они долго стояли над окрашенной в красный цвет водой образовавшейся после дождей заводи, отказываясь верить в произошедшее....
Потом они часто обсуждали возможность присоединиться к деревенским, но всякий раз, Влад наотрез отказывался идти к убийцам своей матери. К тому времени Андрей уже научил Влада основам грамоты, и общаться с ним стало проще..., Андрей говорил, Влад чиркал колышком на полу.... Казалось, это было так давно....
Недавно Влада не стало.... Случилось это - этой весной, когда основные потоки цераподов прошли и в лесу появлялись редкие одиночные экземпляры отставших, как правило, больных, раненых и ослабленных. Они не боялись этих одиночек.... Два полуголых дикаря в примитивных одеяниях из листьев вьюнов с длинными кольями в руках придумали себе развлечение в виде охоты на одиночек.... Пацаны! Дети! Решили, что уже достаточно крепкие, сильные, выносливые и ловкие, чтобы забить отставшего от стада одиночку. Зачем? Мясо цераподов не годилось к употреблению в пищу из-за высокого содержания аммиака, причину, обусловившую эту физиологическую особенность ящеров, Андрей понять не мог, но это его и не заботило особо. А в тот день и подавно. Им обоим нужна была разрядка после длительных игр в прятки во время миграции. Тело требовало движения, да и разум изнывал от скуки, устав мусолить одни и те же темы бесконечных бесед, более походивших на монолог, ведь говорил только Андрей, следовательно, и рассказывать приходилось по большей части ему. Ничего более интересного в голову не приходило. Они детально, как им на тот момент казалось, продумали и обсудили план затеи и, подначивая друг друга фантазиями на тему: кто первый загонит свой кол в глаз ящера и каким образом он это сделает - принялись ждать.