— Мертв? — переспросила она в волнении. — Прекрасная новость! Это был самый отвратительный, самый подлый и опасный мерзавец из всех, кого я знала, прости меня Господи. Вы принесли добрую весть, месье Кассе. Признаться, я была бы даже рада, если бы вы действительно убили его. — Она с облегчением рассмеялась. — Мы бы с вами тогда тотчас же подружились. Но простите мне мои шутки. Сейчас я попрошу принести нам кофе и расскажу вам то, что вы хотите знать.
— Почему вы такого мнения о Станковски? — спросил я, когда были закончены все кофейные церемонии, к которым хозяйка кабинета относилась, судя по всему, весьма серьезно.
— Потому что он подлый и двуличный человек, — сказала Лакешчи, нахмурясь. — Был, — добавила она.
— Странно, — сказал я, — мне так не показалось.
— Вы же его не знали.
— Не знал. Но я познакомился с теми, с кем он. . сотрудничал. И они показались мне весьма достойными людьми.
— Вполне возможно, — согласилась профессор. — Но это всего лишь означает, что он и их виртуозно обманывал. Станковски работал на какую-то малоприятную тайную организацию. Судя по всему, что-то вроде ЦРУ в Штатах. И если его действительно убили, то я уверена, что без этих людей тут не обошлось. Наверняка он со своим скверным характером перешел им дорожку. Или пригрозил, что раскроет какие-то их секреты. Возможно, даже что-то кому-то рассказал, чтобы припугнуть их поосновательнее. Вот они и убрали его. Чтобы не болтал. А он думал, конечно, что он такой крутой и его никто не посмеет и пальцем тронуть. Но не тут-то было. Человек смертен, и чаще всего смертен очень внезапно.
— Откуда вы знаете, что он работал на тайную организацию?
— Я многое знаю о нем, несмотря на то что мы. . — Лакешчи замялась. — Несмотря на то что мы с ним уже лет двадцать не общаемся. — Она вздохнула и добавила. — Тогда, много лет назад, мы были женаты. А потом разошлись. Вы сейчас решите, что я поэтому так плохо думаю о нем. Но это не так. Он никогда не был выдающимся ученым. До того дня, как связался с этим тайным обществом. К нему постоянно приходили довольно странные люди. Он консультировал их и, возможно, даже шпионил в их пользу. Я уверена, что это были американцы. Почти сразу он пошел в гору и стал известным и авторитетным ученым. Его приглашали на телевидение, его статьи печатали везде, где только можно. Он был одним из главных гостей на всех форумах и круглых столах. В общем, стал просто звездой в своих кругах. Они и устроили ему все это, уж я-то знаю. А как он стремился им угодить! В конце концов они приняли его в свой тайный клуб — сколько было радости! Не спрашивайте меня, откуда я это знаю и почему все еще считаю его таким мерзавцем. Одно могу вам сказать точно: более беспринципного человека я в своей жизни не знала. Он родился в простом польском городке, даже не в Варшаве, и из кожи вон лез, чтобы стать, как он выражался, элитой этого мира. И как он считал, он ею в конце концов стал. И очень этим гордился.
Лакешчи замолчала, видимо погрузившись в воспоминания. Получалось, что Станковски стал членом какой-то тайной группы или клуба. Возможно, чего-то вроде «Черепа и костей». Вряд ли это была Секта свободных менеджеров. Как мне показалось, у секты не было таких широких возможностей, как у какой-то действительно могущественной тайной группы, чтобы сделать обычного профессора экономики светилом науки всего за несколько месяцев. Да и, судя по письму, которое Второй магистр написал Станковски, его знакомство с Сектой свободных менеджеров было к тому моменту еще не таким продолжительным.
Зачем Станковски, будучи принятым в тайный элитный клуб, стал общаться со Вторым магистром? Как он вышел на него? Что Станковски хотел от секты? Было ли ему поручено найти и разоблачить «менеджеров» или же он действительно хотел разобраться в том, как на самом деле обстоят дела с властью и кому из элиты принадлежит эта власть? Скорее всего, Станковски не просветили насчет того, кто и зачем дергает за ниточки кукол. А куклой честолюбивый экономист быть не хотел. Значит, он стал разбираться что к чему. И, скорее всего, разобрался правильно. Желая показать свою силу и припугнуть тех, кто стоял за ним и над ним, он написал свою статью. И поплатился жизнью. Что ж, как говорил один мой знакомый: если играешь в футбол гранатой, будь готов лишиться ног и головы.
Профессор продолжала молчать, и я спросил:
— Так почему вы напечатали ту статью во всех газетах, куда смогли ее пристроить?
— Я думаю, вы и сами догадываетесь.
— Это был условный знак?
— Да, это означает, что нам наконец удалось подтвердить наши догадки и что теперь нам всем необходимо срочно собраться вместе. Для того чтобы начать действовать.