— Все это никчемное дерьмо осталось в прошлом.
— О чем ты говоришь? — спросил Лехи.
Все твои компьютерные штучки остались в прошлом.
Этого было достаточно для того, чтобы Лехи, как всегда, завелся. Услышав позади себя его лепет, Дивер злорадно ухмыльнулся, понимая, что сильно задел парня. А Лехи твердил, что, мол, теперь компьютеры используются гораздо лучше, чем прежде, и что именно благодаря компьютерам все работает, и так далее и тому подобное. Это было очень мило, Диверу всегда нравилась пылкость, с которой паренек отстаивал свою точку зрения. Всякий раз он спорил с таким жаром, как будто от этого зависела судьба мира. Но Дивер-то знал истинное положение дел. Цивилизация погибла, ее больше нет, и все, что от нее осталось, уже не имеет никакого значения. Так что все это дерьмо можно утопить в озере. Выйдя из Центра, они пошли вдоль сохранившейся от прежних времен стены. Далеко внизу лежала гавань — небольшой кружок воды, у края которого прилепился Бингем-Сити. Когда-то там добывали медь открытым способом, но после наводнения был прорыт канал, и вода заполнила карьер. Так что теперь на острове Оквирр, который лежал посреди Мормонского моря, была прекрасная гавань. Здесь вовсю дымили фабрики и никто не жаловался на ужасную вонь.
Множество людей спускалось вместе с ними по грязной дороге, резко уходившей вниз, к гавани. В самом Бингем-Сити никто не жил — сюда лишь приезжали на работу. Производство здесь было круглосуточным, работали посменно. Лехи тоже работал посменно. Он и его семья жили за Иорданским проливом, на Вышегоре. Хуже места для проживания трудно себе представить. Выбраться оттуда можно было только на пароме в пять утра, а возвращаться домой приходилось в четыре часа дня тем же видом транспорта. Лехи предложили после работы приходить на пару часов в школу, но Дивер счел это глупостью и постоянно отговаривал Лехи. Он был убежден в том, что, отнимая слишком много времени, школа мало что дает и является пустым делом. Вот и сейчас продолжалась эта дискуссия.
Мне надо ходить в школу, — сказал Лехи.
Скажи-ка мне, сколько будет два плюс два, неужели ты этого еще не знаешь?
— Ну хватит тебе.
— Вполне достаточно четырех классов, а дальше учиться ни к чему.
Дивер слегка толкнул своего собеседника. Обычно Лехи отвечал ему тем же, но на этот раз удара не последовало.
— Пойди-ка попробуй получить нормальную работу без свидетельства об окончании шести классов. А у меня оно уже почти в кармане.
Они подошли к парому. Лехи вытащил свой пропуск.
— Так ты завтра идешь со мной или нет?
Лехи скорчил гримасу:
— Я не знаю, Дивер. Ведь могут арестовать уже за то, ты там просто шляешься. Глупо так рисковать. Говорят, что в этих старых небоскребах происходят совершенно невероятные вещи.
— Мы не будем заходить в небоскребы.
— А там, куда ты намерен проникнуть, Дивер, даже еще более невероятные. Я не хочу туда идти.
Ну да, ангел Морония[2], наверное, только и ждет того, чтобы выскочить и погрозить тебе пальцем.
— Не говори так, Дивер.
Дивер стал его щекотать. Лехи с хохотом попытался увернуться.
— Прекрати, урод! Хватит. Вообще-то статуя Морония была перенесена на монумент Соленого озера, который находится на вершине горы. И он постоянно охраняется.
— Во всяком случае, эта статуя покрыта листами золота. Говорю тебе, там внизу, в Храме, эти старые мормоны спрятали тонны золота. Оно только и ждет человека, который не побоится призрака Многоженца Янга[3] и…
— Заткнись, сопляк, понял? Нас могут услышать! Оглянись, мы не одни!
И это было сущей правдой. Некоторые из присутствующих внимательно на них смотрели. Впрочем, Дивер уже давно заметил, что пожилым людям нравится наблюдать за молодежью. Видно, это помогало старым пердунам смириться с тем, что они выброшены на обочину жизни. Они словно говорили: «Ладно, пусть я скоро умру, но я, по крайней мере, не такой идиот, как ты». Дивер же, глядя прямо на женщину, не сводившую с него глаз, бормотал: «Ладно, я идиот, но по крайней мере я не умру».