Мне понадобилось ещё несколько минут таких вот беспорядочных размышлений, прежде чем я понял: спираль вовсе не обязательно является конечной целью. Я ведь не закончил обследовать систему!
Глянув на индикатор заряда аккумуляторов скафандра, я нахмурился. И прыгнул обратно на орбиту, к капсуле.
Прежде, чем заняться дальнейшими поисками, я привёл себя в порядок и решил отдохнуть. Маленький мир капсулы стал каким-то совсем уж по-домашнему уютным, когда в её иллюминаторах повис шар пригодной для жизни планеты. Глядя на новый мир, я думал о том, сколько всего может быть интересного на его поверхности. Другая жизнь! Может, там даже есть существа, которые уже начали движение по пути разума. А, может, там есть обитатели, подобные Гайе? Или что-то совсем не знакомое?
Мне было досадно, что я не смогу узнать это. По крайней мере, прямо сейчас. Слишком рискованно спускаться вниз, не имея точной цели, из простого любопытства. Ресурсов капсулы слишком мало для исследовательской миссии. Может, когда-нибудь, разобравшись со Считывателями, я смогу сюда вернуться, чтобы по-настоящему открыть для себя этот мир. И, может быть, даже дать ему название.
Глядя на изумрудный шар за иллюминатором, я уснул. В этот раз даже не понадобилось включать какой-нибудь фильм, чтобы слышать человеческие голоса.
Следующую планету навигационная система обнаружила, когда я спал. Позавтракав, я решил не откладывать перемещение и, мысленно попрощавшись с планетой разрушенной спирали, прыгнул в сторону, указанную компьютером.
Это было неожиданно.
Настолько, что я чуть рефлекторно не прыгнул обратно.
Четвёртый объект оказался вовсе не планетой.
Нет, своими размерами он вполне соответствовал этому определению, но даже беглый, поверхностный взгляд выдавал в нём искусственное сооружение.
Эта штуковина отдалённо напоминала морскую звезду. В центре — что-то вроде диска, состоящего из множества узких сегментов. По краям — вытянутые «лучи», чуть изогнутые против часовой стрелки. Каждый «луч» был в пару тысяч километров в длину и толщиной в полтысячи километров у основания.
Мне уже приходилось видеть нечто масштабное, что я принимал за продукт чужого разума. Вспомнить хотя бы ажурную сферу, которая в итоге оказалась редким межзвёздным паразитом. Могла ли эта «звезда» быть живой?
Поначалу мне показалось, что да, вполне. Поэтому я не сразу рискнул приблизиться. И только разглядывая поверхность «лучей» в бортовую оптику, я убедился, что это сооружение имеет техногенный, а не биологический характер. Более того: судя по всему, оно давно покинуто.
В телескоп были отчётливо видны разные элементы, разбросанные по поверхности. Некоторые походили на орудия. В других я уверенно смог опознать атмосферные шлюзы.
Когда первое потрясение от увиденного немного схлынуло, я осознал весь масштаб стоящей передо мной проблемы. У меня даже руки опустились. Теперь казалось совершенно очевидным, что Алиса имела в виду именно это сооружение, когда передавала координаты. Но как теперь найти нужный предмет или информацию? Объект огромен! Чтобы его обследовать и жизни не хватит.
Возможно, стоило прыгнуть поближе, но у меня были некоторые сомнения: вдруг оборонительные системы этой штуковины всё ещё активны? Капсулой рисковать не хотелось, от неё в самом прямом смысле зависело не только возвращение домой, но и моя жизнь.
На всякий случай я глянул на объект через простой термограф, установленный на капсуле. И понял, что получил ответ на вопрос «где искать?», практически, безо всяких усилий со своей стороны.
Тёплое пятно в основании одного из «лучей» выглядело как приглашение. И я не стал откладывать визит.
Перед тем, как прыгнуть на поверхность, я несколько раз переместился вокруг объекта, чтобы в режиме, по косвенным данным, вычислить силу тяжести и её вектор в интересующей меня точке. Результаты оказались странными: сила тяготения на тёплом пятне составляла семьдесят процентов от земной. Но её вектор составлял около двадцати градусов. То есть, прыгнув вниз, я окажусь на довольно крутом спуске, который тянется несколько сотен километров. Оставалось только надеяться, что там не слишком скользко.
Поверхность оказалась шершавой, выщербленной многочисленными микрометеоритами. А в некоторых местах — даже не очень «микро», попадались воронки до метра в диаметре и больше. Материал, из которого состоял объект, был похож на металл или, скорее, какой-то экзотический сплав: кое-где на сколах он отливал зеленоватым металлическим блеском.