А Константин, приободрённый такой своеобразной податливостью Лианны, начал на глазах Клавы, скажем так, как сказала бы Лианна, наглеть. – Совершенно не понимаю, о чём это вы, Лианна Сигизмундовна, добрейшей души человек, но при этом своей чрезмерной скромностью не дающая нам развить наши обоюдно интересные отношения в полной своей степени.
– Я чего-то не пойму. Это вы о чём таком говорите? – возмущается Лианна Сигизмундовна, уже начавшая себя корить за такую свою уступчивость и слабохарактерность по отношению всех этих сюси-пуси. На которые такой мастак этот Константин. И ему только дай волю и разрешение на вот такие любострастные дела, то его от неё и не оттащишь. – Нет уж Константин. Я девушка самодостаточная и независимая, со своим мировоззрением, и наши отношения, если вы на них настроены серьёзно, будут строиться на взаимном уважении. Так что все эти поцелуйчики, на которые вы такой любитель (интересно, откуда у вас выработалась такая сноровка в этом пикантном деле), будут отпускаться вам строго в дозированном количестве. Чтобы вы значит, не оборзели и не растеряли раньше времени пыл и мотивацию. – Что-то примерно такое высказала взглядом Лианна Константину по визуальному мнению Клавы, не сводящей с них взгляда.
А Константин видно, что категорически не согласен с такой постановкой вопроса Лианной. Но он ничего ей такого против не говорит, а он, улыбнувшись ей, кивает на прощание, и, развернувшись, покидает Лианну, выдвинувшись по пешеходному переходу на другую сторону дороги. Пересеча проезжую часть автодороги, Константин посмотрел на Лианну, стоящую в тени деревьев, запомнил её и пошёл дальше, до открытой площадки перед ресторанчиком. Здесь он остановился неподалёку от входа в ресторанчик и, повернувшись в сторону Лианны, успел только бросить взгляд в её сторону, как его вдруг загородил неожиданно появившийся чёрный микроавтобус, на подобие тех, в которых перевозятся сотрудники специальных служб.
А когда этот чёрный микроавтобус отъехал, то Константина уже и нигде не было видно. А это указывало на то, что он был увезён этим микроавтобусом. Что, видимо, не было большой новостью для Лианны, которая, как только микроавтобус поехал дальше, развернулась назад и выдвинулась по аллее…прямиком на Клаву. И хотя Клава никакого отношения к этой Лианне не имела, а она всего лишь оказалась случайным свидетелем её разговора с Константином, где и сказано-то ничего не было такого секретного и важного, что могло бы вызвать большую заинтересованность у спецслужб или как минимум, большой резонанс в чужой голове, тем не менее, она отчего-то напряглась, когда увидела направляющуюся в её сторону Лианну.
И при этом эта Лианна уж очень вызывающе идёт – она и непонятно на каких, таких основаниях (а нагловатость, это не те основания, которые оправдывают такое поведение; вот если только близорукость) не сводит своего взгляда с Клавы. А Клава и сама вполне могла себя так же повести и принципиально не сводить своего взгляда с туфлей этой Лианны. Но она так себя не ведёт и отводит свой взгляд в сторону, давая этой, всё же нагловатой Лианне, спокойно пройти мимо себя. А когда она минует Клаву, то только тогда Клава себе позволяет оценивающе посмотреть Лианне в спину. Где на этот раз у Клавы было больше информации, – она видела Лианну в лицо, – и она уже на её основании могла сообразить, что подумать насчёт Лианны.
И Клава обязательно и даже немедленно сообразила, что о ней решить подумать, если бы не была в этом деле опережена. – Вот же стерва! – неожиданно для Клавы раздался женский голос уже не с неожиданной, а как бы с закономерной стороны, то есть сзади. И Клава по привычке застопорилась в одном положении и начала слушать, что там ещё скажут. А там не собираются молчать и на эмоциях, негодуя, говорят.
– А что так? – звучит второй женский голос, интересующийся у первого, что её так возмутило. А та возмущена современными нравами, где нет никакого доверия между людьми и есть только один обман. И поведение вот этой паскудной дамочки, как нельзя лучше демонстрирует все эти современные нравы.
– Каждый день, практически в одно и тоже время, проводит этого молодого человека до автобуса, – видно на службу уезжающего, – и шасть, сразу налево. – Никакого смягчения, со всей жестокой правдой жизни заявляет первый женский голос, и вполне возможно, что его носительница с ненавистью смотрит вслед Лианне.