– Добро пожаловать, прекрасная незнакомка. – Перегородив собой путь Клаве, улыбчато поприветствовал Клаву этот мистер Икс. А Клаве даже понравилось такое к себе обращение, и она и сама улыбнулась, и кивком поприветствовала мистера Икса.
– Чем обязаны вашему здесь появлению? – интересуется мистер Икс, не сводя своего взгляда с Клавы. А вот этот его вопрос вызывает у Клавы затруднение в ответе. Она ведь и сама не знает, чем местные постояльцы обязаны её появлению здесь. А говорить о том, что она зашла сюда вслед за одной парой, она не собирается.
– Моему любопытству. – Говорит Клава, найдя в себе компромисс.
– Понимаю. – Улыбчиво кивает головой мистер Икс. – Вот только у нас строгие правила. И мы вас дальше не можем пустить без маски. – С сожалением говорит мистер Икс.
– Но почему? – искренне удивлена Клава.
– Место обязывает. – С некоторым апломбом говорит мистер Икс. – Это всё-таки театр лицедеев, и маска на тебе, это обязательный атрибут твоего здесь присутствия.
– А я быть может зритель. – Вступает в спор Клава. А мистер Иксу смешно смотреть на такие потуги Клавы, хоть даже и зрителя, оспорить местные законы жизни.
– И что с того. – Усмехается мистер Икс. – Если даже самый отстранённый зритель не может быть сторонним наблюдателем. И как бы он не равнодушничал, он не сможет остаться в стороне от происходящих и демонстрируемых здесь событий, и он всё равно, даже в таком равнодушном качестве, будет задействован в ставящемся здесь спектакле.
– Я это обязательно учту. – С задумчивым видом сказала Клава, берясь за ручку двери. После чего она открывает дверь, делает шаг на выход, здесь оборачивается к мистеру Иксу и спрашивает его: «Так здесь всё-таки что, театр или цирк?».
– Это вам, зрителю, решать. – С неизменной улыбкой отвечает мистер Икс.
– Хорошо, я решу. – Говорит Клава и выходит вон из здания. После чего она, не задерживаясь здесь больше ни минуту, быстрым шагом и со стремлением не опоздать, следует в обратный путь. Где по пути назад, само собой, мало что примечает на своём пути, а вот когда она выходит на финишную прямую, – на парковую аллею, где в самом далеке виднеется та скамейка, на которой она пережидала время, – то тут она уже проявляет пристальное внимание ко всему впереди находящемуся и в особенности к тому, что происходит рядом со знаковой скамейкой. Впрочем, ей не стоило особенно беспокоиться – там никого не было, и скамейка в своём одиночестве поджидало её или кого другого.
Но всё-таки скамейка, это не та самая цель, к которой так спешно уже слегка, а может и нет, запаздывала Клава, вдруг с остервенением начавшая трясти часы на своей руке, которые, как только ею выяснилось, решили остановиться и перевести дух, – да когда эти чёртовы часы остановились?! – А скамейка всего лишь промежуточная точка, своего рода наблюдательный пункт, с которого Клава, заблаговременно придя к пункту назначения, вела наблюдение за тем, напротив, ресторанчиком, чей адрес и был указан на листе с принтера.
А вот теперь благодаря такому вмешательству провидения и случая вместе с ним, – а по другому и не объяснить этот фокус с часами, – Клава не просто опаздывала, а она из-за этой своей оплошности (она проявила невнимательность и не сразу заметила остановку часов) может упустить связного (всего вероятней, Ивана Павловича), кто и назначил ей эту встречу. Ну а к чему это может её и ситуацию вокруг неё привести, то Клава даже и представить себе не может.
– Вроде ничего не изменилось. – Глядя на пустынную площадку у входа в ресторанчик, ложно приободрила себя Клава, прекрасно зная, что все главные события должны произойти внутри здания ресторанчика. Куда она и направилась с упавшим сердцем и без дополнительной траты времени. Где она на пути к его входу тщательно по сторонам осматривалась, стараясь заметить в округе ресторанчика, а если точнее, то на стоящих неподалёку от его входа лавочках, явные следы чьего-то присутствия.
И надо отдать должное приметливости Клавы, ей удалось обнаружить на одной из лавочек брошенную кем-то обёртку от конфеты, которую кто-то не воспитанный и возможно, что отброс общества, раз он так себя ему противопоставляет, не соизволил докинуть до урны обёртку, а как развернул конфету, закинул её себе в рот, то обёртку от неё прямо здесь и бросил. Правда, эта не та улика, указывающая на чьё-то здесь нахождение, когда Клава на время отошла, которая её может заинтересовать, – Иван Павлович хоть и смущал её в своё время конфетами, всё-таки он не из тех, кто будет на виду у всех разбрасываться такими уликами, – а вот то, что она увидела на соседней лавочке, определённо её заинтересовало.