– Чувствуешь шарик? – обращается к Пашке с вопросом незнакомец, глядя ему глаза в глаза, и, в тоже время продолжая давить пальцем руки на шарик в Пашкиной руке. И только незнакомец задал этот вопрос, как Пашка вдруг почувствовал, что он перестал чувствовать рукой шарик – он чувствовал только давление на руку пальца руки незнакомца и больше ничего. И Пашка, сам того не желая, выдал себя перед незнакомцем, побледнев в лице. При этом его взгляд не выдержал долгого внимательного напряжения к шарику, и Пашка был вынужден моргнуть. А как только он проморгался, то он покрылся мурашками, обнаружив, что он вроде как проморгал и шарик – теперь то, что находилось под пальцем руки псевдо фокусника, не выделялось отчётливо и сливалось с видом его руки. Но всё же это ещё не значило, что там шарика нет. Он ведь был прозрачный и очень мал, так что утверждать, что его там нет, то этого от Пашки не дождёшься.
И Пашка, мобилизовав все свои силы, всё также смотря на руку с шариком в ней, твёрдо стоит на своём. – Чувствую.
И сейчас со стороны незнакомца, как этого ожидал Пашка, должен последовать хитрый словесный манёвр, с помощью которого Пашка будет отвлечён от своего наблюдения, и незнакомец сумеет выкрасть шарик с его руки. И он действительно последовал, но только не так, как того мог ожидать Пашка.
А как только Пашка даёт свой ответ незнакомцу, который собрался было что-то там у себя в голове в ответ сообразить, как вдруг, да так для всех за их столом неожиданно, из-за спины Пашки, а значит и Анюты, доносится такого сногсшибательного звука грохот, что Пашка и Анюта, от этой неожиданности рефлекторно поджались головами к плечам и даже на мгновение зажмурились. Когда первая оторопеть прошла, и они свои глаза приоткрыли (Пашка это сделал куда как быстрее), то они, и сами не знают почему, не стали оборачиваться назад, чтобы убедиться в том, что это потолок сверху обвалился, а они со всем своим пристальным вниманием посмотрели на незнакомца.
А тот, как будто он с ними продолжает играть только ему известную игру, с нервным придыханием, не отрываясь, смотрит им за спины и тем самым привораживает их взгляды к нему. Где им бесконечно хочется его спросить о том, что он там сейчас увидел, но они не решаются об этом спросить, чувствуя нервными окончаниями на своих спинах, приближение к ним этого, судя по шагам, тяжёлого нечто. И теперь все за столом, включая и незнакомца, который находится в более выигрышной ситуации по сравнению со своими визави – он может видеть того, кто сейчас приближается к столу (а ранее он видел, что послужило причиной этому грохоту за их спиной), – ждут, не дождутся, на чём остановится этот тяжёлый ход неизвестного человека.
И вот, как спиной почувствовали Пашка и Анюта, а незнакомец увидел, этот человек, тяжёлый на подъём (как по отдельным звукам удалось выяснить, то он, прежде чем сюда пойти, откуда-то тяжело поднимался – об этом говорило то, с каким усилием он матерными словами выражался), да и шаг у него был не легче, остановился прямо за спиной Пашки. И Пашка нисколько не удивлён этому – нельзя, конечно, сказать, что он хотел бы, чтобы тот тип выбрал для себя спину Анюты, но это не значит, что он остался довольным этим выбором своей спины человеком из-за спины. Дальше следует интригующая всех пауза, по мере удлинения которой, напряжение в лицах Пашки и Анюты нарастает, готовых уже взорваться, не будь им так страшно.
Ну а дальше, как это всегда и бывает, в самый неожиданный для Пашки момент, ему на плечо ложится столь тяжеленая рука, что Пашка подгибается в плече под её весом (скорей всего, хозяин этой руки всем своим весом облокотился на неё, вот она и показалась такая тяжёлой), и со стороны левого уха Пашки тяжёлым голосом звучит вопрос: Как это всё понимать?
И Пашке очень страшно и странно слышать в свой адрес подобный вопрос от человека стоящего к нему со спины, когда он находится спиной ко всему произошедшему там, за его спиной – а такое его нахождение к тому событию, которое только что произошло у всех на глазах, а к нему спиной, прямо указывает на его непричастность ко всему произошедшему. И тогда какого(!) значит спрашивать с него что-либо. – Если, конечно, этот потерпевший из той породы людей, кто не отважен, и что уж стесняться, труслив. И он верно там, по собственной вине и почину упал, поскользнувшись на кем-то пролитом кофе. И чтобы не выглядеть посмешищем в чужих глазах, боясь обвинить в этом проступке кого-то напрямую, нашёл выход из этого положения, обнаружив мою спину. Мол, она спина на то и спина, чтобы не быть в курсе произошедшего. Так что ей, что только хочешь можно предъявлять к ответу. – Быстро в уме сообразил Пашка насчёт заспинного гостя и, благоразумно посчитав не спешить одёргивать руку и в претензии этого типа за спиной, косится взглядом на Анюту.