В своё время, пусть не МГУ или иной престижный московский вуз, Виант окончил университет. Он по жизни технарь, точные науки ему не в тягость. Однако, из-за обворожительной красоты Инги, буквально каждое занятие превращается в пытку. И всё из-за того, что вот уже больше трёх лет у Вианта не было женщины. Сначала два года в «Облаке», где отвратительные хари уголовников ничего, кроме брезгливости, не вызывают. Потом ещё год в «Другой реальности». Правда, там возникла другая проблема — хвостатые «женщины» сексуальный интерес у Вианта так и не вызвали. Хотя, чего уж греха таить, подобные возможности у него были, вплоть до того, что он мог обзавестись настоящим гаремом. Единственное, что до сих пор спасает Ингу Вейсман от изнасилования прямо на столе в учебном кабинете, так это КМБ под началом Садиста. В первой половине дня отставной десантник настолько основательно нагружает Вианта, что во второй, когда начинаются теоретические занятия по физике и прочим наукам, в работоспособном состоянии остаётся только мозг. Но то обычно.
Дыхание сбилось. На лбу выступил пот. Женщина. Молодая, красивая, сексуальная женщина в опасной близости. Инга Вейсман повернулась боком. Краешками глаз Виант едва заметил, как её бледная рука опустила на прикроватную тумбочку разноцветные тюбики с кремами. Будто и этого мало! В её левой руке зажата стопка женских трусиков. Белоснежные кружева перегнулись через большой палец. Инга Вейсман склонилась над прикроватной тумбочкой. Ещё миг, и стопка нижнего белья скрылась в самом нижнем выдвижном ящике. Лёгкий треск задвинутого ящика вывел Вианта из ступора.
— Какого хрена ты забыла в моей спальне? — спросил Виант.
От нервного напряжения голос неприятно захрипел. Да и сам вопрос на грани приличия. Замени два слова и получится грязное ругательство.
— А, ты уже помылся, — Инга Вейсман повернулась к Вианту, будто только сейчас заметила его. — Разве ты сам не требовал от Николая Павловича женщину? Ну, это, — Инга Вейсман выразительно щёлкнула пальцами, — посуду мыть и пыль на шкафчиках протирать.
Виант скосил глаза в сторону. Ну да, такой разговор с куратором у него был. Время от времени Виант напоминает о данном обещании, однако Николай Павлович принялся тянуть резину.
— Насколько мне известно, в последний раз ты пригрозил подвергнуть его честь и достоинство самому грязному поруганию, — Инга Вейсман веселится во всю.
— Да, было дело, — Виант плотнее затянул на талии полотенце. — Только ты тут причём?
Виант насупился. Былая злость к роковой женщине вспыхнула в душе горьким зёрнышком былой обиды. Он так и не смог простить Инге Вейсман и куратору ту роковую подставу с «малахитовой капсулой» и путешествием в «Другую реальность». Единственное, что удержало Вианта от подлой мести стаканом кислоты в лицо, так это обалденная фигура Инги Вейсман и привитое отцом уважение к прекрасной половине человечества.
— Ну как же, — Инга Вейсман обворожительно улыбнулась, — я и есть решение твоей проблемы.
Нет, что-то здесь не так, Виант отвёл глаза в сторону. Кем, кем, а сексуально озабоченной дурой Инга Вейсман никогда не была. В его спальню, да ещё в таком соблазнительном виде, она явилась не ради решения проблем Николая Павловича. Можно не сомневаться, что ей, как и всем прочим на базе «Синей канарейки», на проблемы куратора плевать с высокой колокольни.
— Вот что, — Виант попытался изобразить на лице самое строгое выражение, какое только можно изобразить без одежды, не считая казённого полотенца вокруг талии, — собирай манатки и вали отсюда!
Последняя фраза получилась без хриплого напряжения, почти получилась. Для ещё большей убедительности Виант указал пальцем на входную дверь. Однако в ответ Инга Вейсман лишь рассмеялась. Будто издеваясь над остатками его достоинства, коварная женщина медленно развернулась и ещё более медленно стащила с кровати чемодан. Простыня с матраса чуть не слезла следом.