Обыватель видит пятиминутный ролик, в котором все прекрасно и замечательно, иного нельзя и желать. Но что происходит за кадром, за несколькими съемочными днями, в течение которых производится клип? Что скрывается за внешней видимостью неисчерпаемого благополучия? Жизнь, всецело подчиненная расписанию. Ею командуют менеджеры, агенты, компании, с которыми звезда шоу-бизнеса подписала свой звездный контракт – очередную бумагу, под текстом которой уже не обязательно расписываться кровью. Ни лишней минуты на сон, ни лишнего часа на отдых, ни лишнего грамма углеводов на пустой желудок, ни лишнего дня общения со своими родными, ничего лишнего, а только сизифов труд и танталовы муки, которые надо безостановочно прикрывать голливудской улыбкой невыносимого счастья, именно об этом теперь поют сменившие Мэнсона ребята из Clawfinger:
I know all the right people, I've got the perfect smile
I've got the worlds best timing, but I ain't got no style
I've got a great big mansion, I've got a beautiful wife
I've got a black Rolls Royce, but I've got no life
Nothing going on nothing going on
I've got a whole lot of nothing
Nothing going on
Nothing going right, nothing going wrong
I've got a whole lot of nothing
Nothing going on
Я продолжаю щелкать пультом, но везде вижу проклятое одно и то же: завернутую в фантики различных расцветок рекламу Матрицы. Там один ролик поет славу средству от геморроя, здесь полуночные вести возносят на очередной пьедестал идолище российского президента, тут делают кумира из его крестницы Ксюши Собчак. Куда ни ткни пальцем, куда ни кинь взор, всюду рекламные блоки, рекламные фильмы, рекламные клипы про рекламную жизнь рекламных людей, живущих в рекламном мире. Пока не услышишь рекламу – не захочешь купить, не захочешь потребить, не захочешь понять и принять. И даже для того, чтобы уверовать в Бога, современному человеку необходимо увидеть своими глазами, как Его распинают по телевизору!
4. Бегство
Последний кивок матери, последнее не надо прощай, последнее посидеть на долгую кривую дорожку человека, готового перешагнуть грань безумия, да нет – уже ее перешагнувшего, но все еще балансирующего одною ногой по эту сторону реальности. Как разомкнутый контакт дверь родительской квартиры: ХЛОП! Из света, из тепла, из спокойствия, из уюта, прямо из – наружу, в стылый предзимний студень бесконечного одиночества Я_vs_МИР.
Заметенные снегом, заваленные мокрой слякотной грязью улицы искрят в меня электрическими разрядами фонарей, фар и витрин. Разбитые тротуары щерятся расселинами, спотыкают меня колдоебинами, бьется о бок портфель и беспрестанно дымит сигарета, я курю одну от одной, сосредоточен, отрезан от прошлого, настоящего, будущего. Не останавливаясь, не давая себе отдыха, не засматриваясь по сторонам я иду, мне теперь так надо: идти. Я неспешно движусь к вокзалу и покупаю билет на экспресс до Москвы на следующий день, чтобы база данных о пассажирах еще целые сутки хранила информацию «такой-то едет туда-то». Засунув ненужный билет в карман я бреду по проспекту, выбирая подходящий проулок для того чтобы свернуть и спетлять, а по пути набираю телефон Онже, чтобы сказать Матрице, что у меня все нормально, и завтра днем я приеду, а как у вас там дела, надеюсь все тоже в полном порядке?
– Слушай, тут дельце возникло, – гудит искаженный голос Онже из трубки. Он никогда не говорит «дело», потому что дела у прокурора, а у порядочных арестантов «делишки», ну или в крайних исключительных случаях может возникнуть и «дельце». – Нет, не могу по телефону, надо лично. Нет, все нормально, но надо, чтобы ты срочно приехал, понимаешь? Тут просто одна деталь всплыла, узнал кое-что. Нет, братан, не совсем по работе, но тебя впрямую касается, я правда не могу по телефону… братан, ты главное не задерживайся, понимаешь?
Такой серьезный-серьезный, такие паузы-паузы, да что случилось-то, братка, почему хоть нельзя задать направление мыслям? Но в принципе я уже обо всем догадался, просто хочу вытянуть из тебя хоть что-нибудь, что можешь знать ты. Вероятно, тебе сообщили что-нибудь важное, и наверняка ты бы хотел мне помочь, но увы, Онже, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Поэтому я говорю: все замечательно, комп мой воскрес из цифры и мне прямо-таки не терпится вернуться и как можно скорее начать работать-работать-работать, благо мозги уже пашут на сверхмощностях, в общем я наберу тебе, как только подъеду к столице, окей?