В двадцатый раз я набираю телефонный номер Окорока. Периодически я названиваю директору телепрограммы и трамбую его вежливыми просьбами ускорить выплату денег, которые заработал еще летом. За прошедшее время зарплату корреспондентам выдавали трижды, и я каждый раз пролетал. Сегодня я не буду вежливым: пора уже требовать.
– Да, слушаю, – сочится из трубки гнусавый тенор директора.
Я объясняю: мне пиздец как нужны мои бабки, надо что-то делать срочно. Окорок бесстрастно сообщает, что мне снова ничего не начислили, и начислять, по всей видимости, не собираются.
Я зол. Очень зол. У меня сняты несколько сюжетов за последний месяц работы. Значит телекомпания должна мне денег. По моим подсчетам, они меня выручат.
Хуя. Телебог лично запретил начислять уволившимся, и мне в том числе, какие-то деньги. Он очень не любит тех, кто добровольно отказывается от счастья пахать на него, Телебог. Выходит, что он меня кинул.
– Выходит, он тебя кинул, – невозмутимо соглашается Окорок.
Я сдавливаю пиздабольник в ладони. Еще немного, и из него посыплются финские микросхемы. Давясь злобой, роняю напоследок заведомо невыполнимые угрозы (так делают все беспомощные), называю Окорока окороком и бросаю трубку в экстремальной степени раздражения.
Соковыжималка и есть. Рядовые граждане пашут, производят ресурсы и получают за свои труды вдесятеро меньше, чем обитатели вышестоящих уровней Пирамиды. Потому что мы сами – ресурс. БАТАРЕЙКИ. Каждая заключена в электронном гнезде своей индивидуальной семьи-ячейки-общества. Каждая подключена к Матрице многочисленными проводами и шлангами и кабелями трудовых, социальных, экономических, политических, и всяко-разных других отношений.
Работа – паз, который доит из человека энергию и удерживает его на одном месте. Батарейка получает зарплату за предыдущий месяц в конце следующего, а если увольняется – не получает ни гроша. Это делается для того, чтобы покинув место неволи, раб тут же оказался банкротом. Ему клещами в горло вцепятся кредиторы, тисками сдавят коммунальные службы, каменной глыбой придавит могучее чувство голода.
Протестовать бесполезно. Стоит случаям злоупотреблений со стороны работодателей всплыть в каких-нибудь теледебатах, и искусные в словопрениях политики и правоведы лицемерно переваливают вину на самих пострадавших. Мол, есть закон, существуют надзорные и судебные органы, установлен порядок заявлений, обращений, обжалований. Лживые слова звучат убедительно, но любой кто пытается защитить себя «правовыми» методиками, обречен на долгое унижение и вероятный провал. Человек годами состязается в судах и комиссиях с профессиональными юристами, теряет время, нервы, здоровье, а часто и саму возможность заработать себе на хлеб. Рано или поздно наглый раб, возомнивший себя свободным и вякнувший что-то о своих правах, вынужден будет примириться с действительностью.
В период работы в «Помойке» мне довелось однажды присутствовать при разговоре, когда один из сотрудников универсама пришел в дирекцию требовать свои деньги. Как и все его предшественники, грузчик Алмаз при увольнении не получил ни зарплаты, ни премии. При том, что проработал весь предыдущий месяц со сверхурочными. Ему выплатили «положняк», чуть больше тысячи рублей, и помахали ручкой. Не имея средств ни на дальнейшую аренду квартиры в столице, ни на то, чтобы вернуться в родную Кабарду, Алмаз прошел из кассы прямиком в кабинет заведующего. Крепкий, бульдозерной мощи грузчик угрожающе навис посреди помещения с намерением выведать, КТО похитил его деньги. КОМУ можно пойти и вот прямо сейчас вдребезги разбить голову.
В течение битого часа три человека – заведующий, администратор и я пытались объяснить Алмазу, что никому конкретно нельзя предъявить претензии, поскольку такой персоны не существует в природе. В отчаянии от нашего коллективного мямления, Алмаз начал поименно перечислять руководство сети: регионального менеджера, директора отдела продаж, президента компании. КТО?
Это система, Алмаз! – нашел я тогда отгадку. Вероятно, это был первый раз, когда я назвал действительность своим именем.
Однако сеть универсамов – огромная организация, в которой деньги обездоленных без остатка растворяются в ее безличной финансовой структуре. В моем же случае я вижу конкретную мишень: Телебог! Гнусный старый упырь, вершина организационной пирамиды телекомпании, он-то и прикарманил мои кровные денежки. Теперь купит на них несколько кубинских сигар или новые голубые кальсоны, в которых он щеголяет на еженедельных редакционных собраниях.