Хотелось бы потянуть время, пожить еще спокойно и тихо, хотя бы немного опомниться, но мешкать нет времени. Система, которая вот-вот станет всемирной, уже подготовила человечество к назревшим преобразованиям. Совсем скоро будет утверждена всемирная религия, а вслед за нею восстанет и совершенная Система в рамках единой глобальной цивилизации. Не остается иного выбора, кроме как подчиниться обстоятельствам: довлеющим системам. Я восприму на себя устремления всех потенций, что стекаются по ребрам Пирамиды от основания к вершине. Позволю Системе осуществить момент последнего перехода, окончательной социальной трансформации, после которой я продолжу существование уже не как «я», но как ее, Системы, коллективное Сверх-Я!
На фоне яркого и сочного соцветия образов, причудливо калейдоскопирующего в волшебной лампе моего внезапно озаренного разума, жалкие краски осенней природы вдруг сделались еще блеклее и суше чем были. Асфальтовое и бугристое, заплатанное латками облаков, мнется поверху небо, набираясь слез для затяжного рыдания. Острыми грифельными штрихами его расчерчивают сдутые ветром с ветвей и простужено каркающие вороны. Петляя и извиваясь, тянется под колесами суровая нитка бабловской автодороги. Прислонив голову к боковому окну волжанки, я с горькой улыбкой всматриваюсь сквозь стекло на пепельно-чахлый мир ложных целей и глупых надежд, внезапно ставший условной частью меня самого.
Как грустно. Понимать, что ничего, в общем-то, понимать не осталось. Что все уже понято. Шкатулка Лемаршана раскрыта, а ребус бесповоротно разгадан. Ответ, как ни глупо, оказался известен заранее: БОГ.
Но как же меня так угораздило? Можно ли было предположить, во что выльется наша загрузка в Матрицу? Нет, только постфактум. Лишь когда взобрался на последний уступ отвесной скалы, огляделся вокруг и нашел на крохотном плато, приспособленном для одного человека, лишь ведро, тряпку и учебник по орнитологии.
Выходит, вся моя жизнь была целенаправленной подготовкой к моменту окончательного прозрения. Все, что только ни происходило, все события прошлого должны были привести меня к настоящему мигу. Все скорби и беды, блаженства и радости, все говно и весь мармелад, сожранные за эти годы, – не более чем этапы накопления знаний и опыта, достаточного для принятия финальной игровой миссии, которую я узнал прямо сейчас, только что. Жаль, правда, что теперь это знание меня непременно убьет.
Впрочем, к чему жизнь тогда, когда все уже ясно, когда в ней не осталось загадок? В загадках вся прелесть, в неведении благо, в поиске счастье. Вершины стоит покорять лишь ради того, чтобы ставить перед собой новые цели. Теперь вершины покорены, все стало на свои места, сделалось обозримым и доступным пониманию.
Нет. Все, кроме одного.
Теплый вечер на берегу горной реки. Густой бархатный голос пьяненькой пифии. Карты, разложенные на вычерненной дождями столешнице. Все это случилось загодя, прежде чем.
Месяц назад, совершая мучительную попытку переехать в Абхазию, я случайно сошелся с настоящей, всамделишней ведьмой. То, что случайность этой встречи была провиденциальна, сделалось мне понятно еще в тот вечер, поскольку вердикт Высших сил не оставил иного выбора, кроме как вернуться в обрыдлую моему сердцу Москву и дожидаться появления Онже. А вслед за ним и неких людей, благодаря которым, по словам той же пифии, вся моя жизнь должна измениться на сто восемьдесят градусов.
Значит, Высшие Силы не только ведали о моем назначении до того, как я его осознал, но еще и направили меня на этот путь, подтолкнули. Тогда получается, что на эту малозавидную роль годится не абы кто готовый и под руку попавшийся, а нужно быть предуказанным, предназначенным, пригвожденным к любому индивидуально сколоченному кресту чьим-то хорошо и детально задуманным Промыслом.
Между прочим. Раз Контора есть самое осведомленное щупальце Матрицы, то в ее недрах может храниться информация о том, как именно будет достраиваться глобальная Система. Пользуясь широкими возможностями, глубокой осведомленностью и заведомой безнаказанностью, Контора способна реализовать задачи, далекие от стандартных обязанностей подобных ей государственных мясорубок. Что, если их собственной задачей может быть выявление возможных кандидатов к исполнению ответственной миссии? Не может ли оказаться так, что они сами ждут появления того, кто познает себя? А тех, кто оказался готов, легонько толкают в спину?