— Но ведь есть еще кое-что? — надавил Апис. — То, как ты описываешь… Словно все боги объединились сейчас ради нашего дела…
Лицо Ур-Набаса расплылось в довольной усмешке, и легионер наклонился, широким жестом всколыхнув окружающее облако благовоний.
— Это так. По крайней мере, так утверждает Лоргар.
— Что?! Сам Лоргар?! — пораженно воскликнул ветеран. — Но ведь его не видели сотни лет!
— Это так. Но я с ним говорил. — Взгляд Лэша расфокусировался. — Я отправился в костяную пустыню и сорок дней и ночей медитировал перед черными вратами Темплум Инфицио. Никакого сна и пищи, только бесконечная молитва. И на сорок первый день я услышал голос ребенка. Дитя приказало найти потерянного брата. Я подчинился. Так началось паломничество… — Аматним покачал головой. — Не могу сказать, что ожидает в конце похода, кроме того, что это чрезвычайно важно для богов. Вселенная тонет в новом и благословенном безумии. Но Вернувшийся Сын построит дамбы и плотины, дабы сдержать океаны правды.
— Но почему Лоргар не отправится сам ему навстречу?! — выпалил Апис.
— Я верю, что он так и сделает. Но пока еще рано. Мы обязаны все подготовить. — Несущий Слово нахмурился. — Места, подобные Альмасу или Перго, — это раковые опухоли обмана в теле высшей истины. Владения Анафемы, где все дети богов, исключая сильнейших из нерожденных, обращаются в ничто, а слова Пантеона утрачивают святость. Если дозволить распространение таких миров, то все сделанное когда-то может быть полностью уничтожено. Но то, что мы делаем здесь и сейчас, поможет сдержать их рост.
— А может и поспособствовать… — пробормотал старый колхидец. Мысль явилась непрошеной, и он не знал, почему дал волю своему языку. Неужели ему сейчас нечто улыбнулось в глубине дыма кадильницы? Несущий Слово ощутил давление близко подбирающихся нерожденных. Следят. Ждут.
Ур-Набас повел плечами.
— Да. Но боги останутся довольны в любом случае.
— Но?.. — насторожился ветеран.
Аматним засмеялся. Громко и раскатисто, как насытившийся хищник. Смех солдата, а не жреца. Воин расслабился.
— Но я не сомневаюсь, брат, ни в своей судьбе, ни в том, что у Пантеона есть планы на нас. Боги вели и хранили меня на всем пути через черные океаны бесконечности. И уж тем более не покинут на столь враждебном берегу! — Лэш схватил Аписа за затылок. — Не страшись, брат. Они с нами, и мы победим. А теперь ступай. Когда прибудем на место, я приду на мостик…
Альмас, астероидный горнозаводской комплекс «Прим»
— Никого не щадить! — прорычал Лакву, когда толпа культистов пронеслась мимо него в помещения заводов.
Мины-растяжки проредили строй смертных, но не устрашили их, так как за рабами шли их господа — Несущие Слово. Темный апостол прошел через дверь с распахнутыми створками и вслед за слугами очутился в холле.
Входной зал комплекса оказался больше, чем ожидалось. Леса и подвесные мосты, вдоль которых припаркованы гравивагоны, уходят во мрак подобно ржавым шоссе. Под ними — еще темнее. Кое-где виднеются огоньки, почти незаметные для взгляда обычного человека, но не для космического десантника. Нижние уровни, обогатители руды, термальные кузницы — целое царство промышленности, только и ждущее захвата. Уничтожать подобное богатство казалось почти кощунством, но, если боги приказывают, их слуги обязаны подчиниться.
— Принесите мне черепа и содранную кожу! — продолжил воин-жрец, обращаясь к жалким созданиям, которые бежали вокруг него, торопясь занять все мосты и переходы. — Принесите мне кровь и души! Или отдайте свои! Так угодно богам!
Падшему капеллану ответил рев возбужденных голосов, некоторые культисты запели. Лакву отсек из вокса голоса плебеев и обернулся к Йатлю:
— Докладывай!
— Мы захватили еще три входа. Потери составили тридцать два процента.
Воин-жрец рыкнул:
— Еще ловушки?!
— Мясо оказалось хитрым.
— Слишком хитрым. Какова ситуация с пусковыми площадками? — До того как вылетела следующая группа вагонеток, темный апостол уже послал в выявленные ангары взводы воинов. Он заметил первую волну маленьких челноков, устремившуюся к флоту в момент, когда катер приземлился. Непонятно, чего этим хотели добиться обороняющиеся, однако подобное происшествие разозлит Аматнима. Мысль эта весьма понравилась душепастырю.