— Говорят, твой генетический отец до сих пор охотится где-то в Оке, — прищурился воин-жрец, рассматривая пленника. — Вечная Тень, отбрасываемая светом Астрономикона. Возмездие за наши славные грехи. Сам-то я в такое не верю, но ходят такие слухи.
Гвардеец Ворона не ответил. Даже не отреагировал. Эти жидкокровные такие угрюмые стоики… Темный апостол вздохнул и стал наблюдать, как режут пленных и сливают кровь в емкости. Пока ее недостаточно. Но ожидание скоро закончится.
Да, ему нужно подкрепление, но не из числа смертных. Это пополнение должно просуществовать куда дольше, чем высыхает кровь. Достаточно, чтобы успеть захватить весь комплекс, ставший одной из целей крестового похода. Но для этого мало просто отворить жилы под распевы гимнов. Большинство демонологов призывают нерожденных ровно до победы в сражении, но душепастырь знал способы подольше удержать детей богов в явном мире. Сам Эреб раскрыл своему ученику тайны искусства проделать в коже реальности незаживающую рану.
На это потребуется несколько дней крови и мяса. И кое-что большее. Жертвоприношение не просто нынешних, но еще не прожитых жизней — потенциальных.
Лакву посмотрел на засохшую кровь на перчатке, а затем снова перевел взгляд на Гвардейца Ворона:
— Знаешь, брат послал меня сюда умирать. Должно быть, он знал, что вы окажетесь здесь. Отправил именно меня, рассчитывая, что я буду слишком занят, чтобы не дать ему возможности завершить его дело. Но я оберну его лукавство против него!
Падший капеллан захохотал:
— И ты поможешь мне в этом…
Альмас, кардинальский мир категории «примарис»
Принцу Ганору Ковалевскому показалось, что на землю Альмаса он ступил в первый раз в жизни. Но то, что предвкушалось как важнейший момент, — великий праздник с парадом на улицах, переполненных радостно торжествующими горожанами, — осквернили облака дыма и горящие остовы бронетехники. Штурмовой катер стоял на посадочных опорах, его автопушки двигались, прикрывая от возможных угроз.
Изгнанник со своими людьми приземлился на площадке, бывшей когда-то висячим садом. На ветру тихо поскрипывали обугленные остатки фруктовых деревьев. Выжженную траву усеивали трупики птиц, задохнувшихся в буре, вызванной приземлением челнока.
Ганор встал на колено и поднял пернатое тельце.
— Нет, не так я все представлял… — прошептал он.
Выронив птицу, пират развернулся и оглядел катер. Корпус во множестве мест пробит выстрелами установок ПВО, чувствовался запах масла, стекающего на землю. Вряд ли челнок снова сможет взлететь, но с этой проблемой придется разбираться позднее. И кому-нибудь другому.
Ковалевский дома и покидать планету не собирается.
Его пилоты перебрали все мыслимые хитрости и уловки, чтобы успешно приземлиться. Другим повезло куда меньше. Судя по последнему потоку ругани и оскорблений в воксе, челноки Амины Дил попали в районы Низовья, очень далеко от цели. Что, по сути, скрытое благословение. Иначе Ганору пришлось бы ее убить, а это омрачило бы триумф.
Хотя и сейчас не до ликования.
Подойдя к краю сада, где около стены из привозного мрамора еще оставались нетронутые деревья, принц окинул взглядом расстилавшийся вдали город. Серая спираль зданий тянулась до горизонта, теперь скрытого в дыму. Альмасия оказалась больше, чем он помнил. Наверное, за время его изгнания построили много нового.
Когда Ганор вновь получит свое по праву, столица станет еще больше. Хотя клан Ковалевских никогда не числился среди престолонаследников, возможно, эти тонкости уже роли не играют. Вокруг алеет заря новой эры — и закат старой.
Империум разваливается по швам. Это видно даже слепцу. Аматним только подтвердил происходящее. Старые традиции умирают. Требуются новые обычаи и короли. Ковалевский поморщился и потер живот. К горлу подступила тошнота от слишком быстрого спуска. Или от нервов.
А возможно, причина в ином.
Мысль устрашила его. Во время изгнания аристократ видел много такого, от чего кровь стыла в жилах. Мужчины и женщины, чудовищно искаженные Геллеровой чумой. Болезни, сочившиеся из стен захваченных кораблей. Циклопические тени, скользящие меж отдаленных звезд. Запредельные ужасы на борту корабля Аматнима… Но, вероятно, все не столь страшно, как казалось на первый взгляд.