Сортировочный цех содрогался от звуков сражения и смерти. Раздался рев, и воин в красной броне швырнул шахтера на станок. Падший космический десантник обернулся, получил в грудь серию болтерных залпов и отлетел к стене. Монстр встал, сделал несколько спотыкающихся и неуверенных шагов и рухнул замертво. Зрелище вселило толику надежды. Если даже подобные чудовища погибают, имперцы могут победить! Возможно…
— Перезаряжаю! — крикнул Деш, скрывшись за блоком промышленных когитаторов, использовавшимся обороняющимися как укрытие.
Рейес начала стрелять, прикрывая напарника, пока он перезаряжал дробовик. Остальные шахтеры и силовик перебегали между укрытиями, но делали это медленно. Они все чувствовали мерзость, расползающуюся в воздухе.
Что-то приближалось. Кожу пощипывало подобно каплям горячего дождя. Автомат щелкнул, и Рейес присела на корточки.
— Перезаряжаю! — крикнула она, отсоединяя магазин. Потянулась за полным, а в это время Деш вскочил и занял ее место в шеренге. Женщина ощупала свою разгрузку, пальцы скользнули по плазменному резаку, и наконец она нашла искомое. Барабан покрывали строчки из «Лектицио Дивинитатус».
Выгравированный пассаж показался особенно уместным сейчас, учитывая, с каким именно врагом сражались люди. Старый священник, отец Зэв, оставил прощальный дар всем шахтерам и даже нескольким силовикам. Миссионер был слишком дряхл, чтобы воевать — таким он стал уже лет десять или больше назад, — но в совершенстве знал священное писание.
Вставив магазин на место, Седалия заглянула за угол когитатора. Состояние цеха описывало только одно слово: оскверненный. В углах сложены груды тел, все покрыл слой крови. От стен и пола идет невообразимая вонь. Но есть еще кое-что. Некий тихий звук, почти неразличимый из-за грохота перестрелок и криков умирающих. Но никуда не пропадающий.
Как будто металл скребет по камню. Или смех. Кошмарное звучание становилось все громче, как бы сортировщице ни хотелось обратного. Что-то приближалось.
Воздух в центре зала казался влажным. Там стоял один из предателей, высоко воздев руки. Его хриплый голос несся эхом над звуками сражения. Рядом на цепях распяли Гвардейца Ворона, Спироса. Рейес надеялась, что космодесантник умер. С груди жертвы содрали кожу, черный панцирь повис кровавыми лохмотьями, а толстую грудную клетку взрезали и раскрыли.
Падший космический десантник извлек нечто из груди жертвы и держал это в высоко поднятой руке, как бы делая подношение. За спиной монстра женщина заметила Карроса и других Гвардейцев Ворона, с боем прорывающихся к центру зала.
Воздух содрогнулся. Работница ощутила, как скрутило живот. Деш выругался.
— Ты чувствуешь?
— Начинается… — прошипела она. Седалия не знала, что здесь творится. Не понимала. Но ощущала, что это нужно прекратить.
До того как силовик успел ответить, Рейес бросилась прочь из укрытия, стараясь миновать сражающихся. Вокруг засвистели лазерные лучи, почти попадая в ноги. Послышалась ругань Деша, бросившегося следом. Воздух стал вязким, и Седалия увидела краем глаза, как через него крадутся существа. Что-то захихикало над ухом.
Один из предателей взревел и бросился смертной наперерез. Она прошмыгнула мимо гиганта, не останавливаясь. Рейес подняла автомат и прицелилась в легионера, творящего заклинание. Она знала, что автоматная пуля ничего не сделает падшему космическому десантнику, но попытаться стоило. Нематериальные когти царапали ее тело, смешок сменился настойчивым шепотом. Седалия увидела, как враг поднимает на ладони нечто блестящее и влажное. От предмета начал шириться свет — переливающийся, закручивающийся в спираль, гнусный и чересчур яркий. Шепот превратился в рев и…
В этот момент она выстрелила. Раздался звук, похожий на колокольный звон, доносящийся из глубины. На мгновение воздух превратился в огонь, и у Рейес перехватило дыхание. Послышался крик — не человеческий, чуждый. На ее глазах предатель пошатнулся, от брони повалил дым, словно он держал в руке гранату, которая взорвалась. Падший легионер повернулся, и их глаза встретились.
Сортировщица застыла. Во взгляде гиганта кипела такая ненависть… Дикая, звериная — не просто к ней, но к тому, кто она есть и что собой представляет. Рейес снова прицелилась из автомата. Но, прежде чем она успела выстрелить, послышался влажный шорох мяса по камню. Мир резко замер. Женщину обдала вонь свежевыпотрошенных внутренностей. Она обернулась. Медленно, слишком неторопливо.