До тех пор, пока они будут удерживать проспект Процессий, врага можно сдержать. Если наступление удастся остановить, его порядки можно будет расчленить и ликвидировать по отдельности. Стратегия хускарла пока что оправдывалась. Но что-то стало казаться неправильным…
Раненый культист вскочил, держа перед собой нож. Рыдая, он замахнулся на Кальдера. Тот поймал его руку и обрушил приклад болт-винтовки на окровавленную голову помешанного. Фанатик осел на землю, все так же продолжая выть. Имперский Кулак пинком ноги перевернул человека на спину и наступил на его шею, добивая.
Сын Дорна помедлил, осматривая улицу. Что-то нечисто… Не упустил ли он какую-то мелочь? Не проглядел ли нечто важное? Примарис освежил в памяти стратегический план, опасаясь, что в какой-то момент недооценил врага.
Звуки взрывов заставили его посмотреть вверх. Артиллерия! Шпили дворца-собора покачнулись. Содрогнулись даже улицы.
— Врата Пилигрима, что у вас?! — крикнул в вокс хускарл. И тут же все понял. Ответа не будет. Дым на севере только подтвердил страшную догадку. Врата Пилигрима пали…
— Примарис… к нам приближаются десантно-штурмовые катера.
Кальдер замер.
— Поясни.
— Катера! — прорычал Тораг. Белый Шрам казался огорченным. — Пролетели мимо нас.
— К каким аэродромам?!
— Ты что, оглох?! Я же сказал, что они приближаются сюда! Имперский Кулак, они не приземлятся в твоих посадочных секторах… Они пришли за тобой.
Глава двадцать пятая
95:50:00
Альмас, кардинальский мир категории «примарис»
Внутри транспорта гудела сирена. Аматним Ур-Набас Лэш усмехнулся и поглядел на Аписа, сидевшего в удерживающем кресле напротив.
— Ничего не напоминает, брат?
Хохот Аписа прозвучал хриплым рыком.
— Высадку в городе Вертис. Хороший тогда выдался день.
Десантно-штурмовой катер вздрогнул и устремился сквозь ферробетонные каньоны верхнего города. Сеть автоматизированных батарей ПВО наполняла воздух грохотом и смертью. На внутреннем дисплее легионер видел, как объятые пламенем челноки падают с небес и пропахивают борозды в улицах. Одни от удара взрывались, другим удавалось сесть целыми. Вокс-канал Ур-Набаса заполонили голоса выживших. Он не утруждал себя ответом. Все знали, что и как делать.
— С другой стороны, тогда у нас была авиаподдержка, — отсмеявшись, заключил Апис.
Машина сотряслась, и пассажирское отделение заволокло дымом.
— На этот раз мы — авиаподдержка, — кивнул Лэш.
— Это-то меня как раз и беспокоит.
Звук сирен изменился, превратившись в вибрирующий свист. Челнок задрожал так, что задребезжали панели и заклепки. Двигатель протестующе зарычал, и Аматним ощутил вибрацию штурмовых пушек. Движением глаза он включил на внутришлемном дисплее руну связи и открыл канал к пилоту:
— Что у нас?
— Господин, здесь становится жарковато. Они подняли в воздух перехватчики. У нас преимущество в огневой мощи, но они быстры. Думаю, наш план раскрыли.
— Им достанет скорости, чтобы остановить нас?
— Только если на то будет воля богов.
— Тогда продолжай прежним курсом. — Ур-Набас разорвал контакт и посмотрел на старого колхидца. — Скоро будем на месте.
— А потом, господин?
— Закончим наше дело. — Командующий взглянул на остальных в десантном отделении. Полная когорта, двадцать легионеров. В других катерах столько же. Каждый брат, чье присутствие не требуется где-либо еще, находится сейчас здесь, на острие удара. Но сколько из них выживут?
Аматним понял, что, пока паломничество продвигается успешно, ему все равно. Никакая потеря не слишком тягостна. Боги стоят за его плечом, и на губах уже чувствуется медовый вкус победы.
Неожиданно старый колхидец засмеялся. Ур-Набас озадаченно взглянул на него.
— Вспомнил что-то забавное?
— Лакву еще пожалеет, что упустил такой праздник.
Лэш нахмурился.
— Ничего, переживет.
— Сомневаюсь. — Апис наклонился вперед и склонил голову набок. — Я поговорил с пилотом его челнока. Темный апостол не покинет пояс астероидов живым.
Аматним на минуту умолк. Такого приказа он не давал, но в общем раскладе вещей это значит немного.
— Ну что же, боги выбрали, — медленно произнес он. Он не ожидал такой инициативы от Аписа, что несколько беспокоило. Однако подобные дела можно уладить позднее.