Астартес зарычал от злости, когда следующий выстрел срезал мачты комплекса дальнодействующих авгуров. Мостик содрогнулся, и сын Дорна почти упал с трона. Ниша с когитаторами взорвалась, выбив сервитора из креплений и отправив его в дальний угол. Все заволокло густым дымом, от помех вокс почти перестал работать. Но умирающий «Капулус» продолжал сближаться с ненавистным врагом.
Загудели сирены, предупреждающие о сближении. С мерцанием и рябью включился новый экран тактикума, предупреждая Датча о новом корабле, таком же огромном, как и первый. Гулдан выругался.
— Всем на посты эвакуации! — Не было никакого смысла обрекать боевых братьев на гибель из-за своего упрямства. Если только им удастся достичь планеты, они еще смогут выжить. — Всем на…
Космический десантник осекся, заметив взрывы на обзорном экране. Первая боевая баржа содрогнулась от ураганного обстрела и стала разворачиваться. Вокс зашипел и загудел, а затем через помехи прорвался голос:
— «Капулус», отступайте! Вы сделали свою часть работы, а мы закончим!
— Кто вызывает?! Назовитесь! — закричал Датч.
Но Имперский Кулак уже увидел прибывший корабль. Да, тоже боевая баржа, но знакомого белого цвета. Сердца Гулдана забились сильнее от неожиданной надежды.
Вокс задрожал от хохота. Дикого и свирепого.
— Белые Шрамы вернулись, сыны Дорна! И покуда мы живы, Альмас не падет!
Глава двадцать шестая
97:00:00
Альмас, кардинальский мир категории «примарис»
Тораг медленно приходил в себя, перед глазами плыла красная пелена. Он заморгал, пытаясь прояснить зрение. Боли он не чувствовал, но понимал, что что-то не в порядке. Тело лизал огонь. Повернувшись в пилотском кресле, он увидел только пламя и дым. Он опустил веки и потряс головой, пытаясь прийти в себя.
Последнее, что он помнил, — пикирующую атаку на отряд Несущих Слово, поднимающийся по ступеням Врат Кардинала. Но они оказались подготовленными. В сознании до сих пор оставались краткие вспышки последнего момента. Краснокожие бестии, падающие с небес подобно дождю… луч света… резкая остановка…
От жары гнулся и лопался металл. Показания внутренних систем брони в красной зоне. «Скакун» умирал. Возясь с замками кресла, сын Джагатая ощущал, как погибает отважный дух его десантно-штурмового катера. Если космодесантнику не удастся вовремя выбраться наружу, в череде смертей он станет следующим. Выхватив нож, он перерубил опутавшие его кабели и шланги. На броню брызнули искры и смазка, но кресло отпустило его. Воин ударил плечом в потрескавшийся фонарь кабины, пытаясь выбить его из рамы.
Наконец конструкция поддалась и со скрипом откинулась. Тораг выполз из разбитого остова. Одна нога не двигалась, но кое-как ему удалось встать. Аугментические руки дергались и дрожали в спазмах, перед глазами все плыло. Воин обернулся в поиске братьев. Еще один «Грозовой коготь» валялся грудой полыхающих обломков на верхней части лестницы. Остальных не было видно. Может, они смогли уйти или отступить. Или же никто больше не долетел до самой лестницы. Белый Шрам заковылял прочь.
Визор и внутренний дисплей разбиты, сервоприводы работают туго и с перебоями. Везде кровь — во рту, на броне. Посмотрев вниз, Астартес заметил длинный кусок металла, вонзившийся в бок. Рана вокруг уже закрылась, но при каждом движении она зияла вновь. Тораг положил руку на металл.
— Не советую…
Голос, похожий на урчание исполинской хищной кошки, сочился порчей. Космический десантник обернулся и заметил огромную фигуру в красной броне, поднимающуюся сквозь дым к нему по ступеням.
— Я впечатлен, что ты выжил, брат. Меньшего воина такое падение могло убить.
Тораг не ответил. Он инстинктивно понял, что перед ним стоит тот, кто все это устроил. Архимерзость. Воин подошел ближе, и Белый Шрам увидел, как через дым идут другие фигуры в красном, чью искаженную броню увешивают гнусные сигилы и странные руны. Нет, сын Боевого Ястреба не отступит, просто не сможет. Это он охотником, а они — добыча. И это не изменится. Жаль, что нет под рукой оружия, хотя бы ножа…
— Думаю, это тебя я тогда видел в небесах. Как ты охотился на моих солдат. Прекрасное зрелище, хотя окончилось неудачно. — Легионер-предатель картинно вздохнул. — Думаю, что скоро ты умрешь.
— Так говорили мне в лицо и те, кто лучше тебя. А все-таки я жив. — Тораг заставил руки перестать дрожать. — Меня сжигали, били, топили и вешали.