Ур-Набас кивнул.
— Я понял тебя.
Чудовище утробно рассмеялось и спрыгнуло с камня, через секунду присоединившись к орде сородичей.
— Что оно сказало? — прошептал Апис.
— Этот мир вытягивает из них силы, он насыщен сущностью Анафемы. Но когда мы сделаем то, за чем пришли, дети богов получат свободу веселиться и убивать, как им заблагорассудится. — Лэш положил руку на плечо старого колхидца. — Оно пожелало нам удачи. Вперед, рассеяться! Идем широким фронтом. Нужно выиграть последнее сражение!
Из дымовой завесы показались уступы-баррикады, заваленные разорванными и окровавленными телами солдат, Сестер Битвы, иногда даже Имперских Кулаков. Укрепления — пусть и хитроумные — почти ничего не значили для нерожденных, подобных дыму и огню. Их мечи легко прорубали камень и броню, и стрелять в них тоже зачастую не имело смысла.
Это сугубо вопрос веры. Если ты знаешь, что демон может умереть, то сумеешь его прикончить так же легко, как и любого человека. Вот почему дети Пантеона так люто ненавидят Сестер Битвы, ибо воительницы лишены сомнений, и это превращает их в равных противников для существ, сотканных из диких упований и кровавой жертвенности. Однако при любом раскладе любой нерожденный остается непревзойденным убийцей, ведь даже самый праведный человек не бессмертен.
На серую броню Аматнима обрушился град лазерного огня, подобный кипящей воде. Он повернулся и выстрелил, когда руна-целеуказатель мигнула на голове солдата. Сестра Битвы стреляла из-за баррикады, распевая славословия Повелителю Человечества. Ур-Набас рыкнул, когда силовой доспех затрещал под болтами. Несущие Слово бросились в укрытие. Лэш продолжил идти вперед, не обращая внимания на выстрелы, раскалывавшие камни под ногами. Где-то позади вскрикнул Апис, но и его он проигнорировал.
Враги бросались на Несущего Слово и погибали. Но их оказалось меньше, чем он предполагал. В основном защитники отступали или пытались справиться с демонами. Взглянув через авточувства на облако густого дыма, Ур-Набас заметил в дальнем конце площади ворота. Они близко. Один «Испепелитель», стоящий перед створками, уже превратился в разбитый остов, а второй заливал потоками огня толпу инфернальных бестий, рубящих серый корпус со всех сторон.
В висок Аматниму попал выстрел, от которого он крутанулся на месте. Шлем едва выдержал, и Ур-Набас выстрелил наобум. Но невидимый враг все приближался, стреляя на ходу. Несущий Слово, шатаясь, попятился и мысленно обругал себя за то, что обогнал Аписа и остальных. Наконец из дыма вышла фигура в желтом. Еще один гигант.
Лэш зарычал и рубанул топором-крюком крест-накрест по торсу нападающего. Силовые кабели заискрили, когда оружие пробило бронещитки. Воин пошатнулся и попытался прицелиться из болт-винтовки. Аматним одним ударом отсек ствол и выбил оружие из рук неприятеля. Имперский Кулак попятился.
Ур-Набас обернулся, когда по разрушенным баррикадам пронеслась волна огня. «Испепелитель» медленно ехал вперед, давя демонов гусеницами. Вокс-вещатели на корпусе изрыгали жуткие гимны. Наверху машины стояла Сестра Битвы. Искрящей силовой булавой воительница крушила нерожденных, пытающихся ее достать. Она пела и сражалась, почти не уступая в ярости самим демонам.
Краем глаза Лэш следил, как Апис и прочие быстро пробегают по лабиринту заслонов и баррикад, прорубая себе путь к командующему.
— Кто-нибудь, уничтожьте эту штуку! — закричал он по воксу, указывая на БТР.
Но гигант уже снова наступал. На сей раз Имперский Кулак обнажил меч, и силовое поле замерцало сполохами по всей его длине. Два клинка с рычанием ударились друг о друга. Несущий Слово усмехнулся:
— Ты, значит, командуешь тут… Брат, я узнал твои знаки различия, хотя так близко их давно не видел. Лейтенант… Привет! Меня зовут Аматним Ур-Набас Лэш, я странствующий рыцарь Сикаруса.
Сын Дорна не ответил. Легионер засмеялся:
— Стоик до мозга костей. Вижу, что кое-что никогда не меняется.
Избранный Лоргара не отступал и продолжал парировать удары. Несущий Слово слышал шепот богов, подсказывавших, куда нужно, а куда не стоит бить. Гигант был силен и подвижен, но Аматним ощущал себя более мощным, ловким и проворным.
Наконец Ур-Набас заставил противника отступить к постаменту. Враг увернулся, и удар легионера всего лишь раскрошил мраморную плиту. Ощутив, как конец силового меча вырубил кусок из бока, Несущий Слово резко развернулся. Он узнал стиль, ибо в каждом легионе сложились свои школы фехтования. Так же, как воины Детей Императора стремились подражать Люцию, легионеры Имперских Кулаков в своих душах чаяли быть похожими на Сигизмунда. Они сражались, как он, не имея, однако, ужасающего и невероятного сочетания ярости, хладнокровия и безупречной техники.