Мечник облачен почти так же, как телохранители кардинала-губернатора: позолоченные латы и багровая ряса. Однако из вооружения он носил только клинок, а шлем отсутствовал. Вместо лица — месиво рваных шрамов и бионика. Остатки волос свисают спутанными клочьями с левой стороны черепа. Один глаз заменило простое прицельное приспособление, а на месте другого установлена более изящная аугментика. Мужчина улыбнулся, обнажив ряд стальных зубов.
— Приветствую, благородные господа! — донеслось резкое жужжание. Когда-то Тайру повредили горло, а затем искалеченную часть заменили. — Когда придет мой час, я буду сражаться на вашей стороне.
Хейд кивнул Тайру, в точности повторив адресованное канониссе приветствие. Очевидно, что люди перед ним равны, а не подчиняются друг другу. Доменико поклонился Имону и указал на гололит.
— Не удалось воссоздать пикт-сигнал, посланный миссией на Корпале, — проскрежетал голос мечника.
Канонисса скрипнула зубами.
— И?.. — спросил иерарх.
Тайр щелкнул пальцами, и сервиторы внизу запели на двоичной речи. Конечности их заметались, и сыну Дорна снова почудились пауки, ткущие сеть. Проекция расширилась и побледнела, появилось новое изображение.
Пикт-поток рябил от статики, но Астартес почти сразу понял, где велась съемка. Агромир — самая простая механизация, простейшие материалы. Звука не слышно, только кадры вопящих людей, на заднем плане пожар.
— Перед вами Корпал. Окраинный мир. На главном континенте был небольшой храм во имя святой Сильваны. — Имон говорил спокойно, ничем не выдавая чувств. — Население, полагаю, не более нескольких десятков миллионов.
На пикт-потоке появилось лицо пожилой женщины, иссеченное шрамами. Седые волосы залиты кровью, часть лица скрыта.
— Старшая сестра Д’вина, — выдохнула Лорр. — Переведена в миссию на Корпале пять лет назад. — Старшая сестра торопливо говорила, но затем ее внимание что-то отвлекло. Воительница резко обернулась, подняв болт-пистолет. Хейд заметил отдачу от выстрела, перекошенное от ярости лицо Сестры Битвы. Фокус на записи сменился, и космический десантник понял, что съемку ведет теперь другой киберхерувим.
В дыму мчались люди. Кто-то в лохмотьях, кто-то нагишом, за исключением множества гнусных татуировок. Враги бежали к воительнице, расстреливавшей их со смертоносной точностью. Рядом с Д’виной сражались и другие боевые сестры, раненные, но не сдающиеся.
Врагов Астартес узнал сразу. Фанатики — потерянные и проклятые. И метки своего падения они несли открыто. Продали души адским силам, скрытым за порогом Великого Разлома, и стали одновременно чем-то большим и меньшим по сравнению с теми, кем были раньше.
— Архивраг, — прошептал Каррос.
— Абоминатус! — прорычал Субоден.
— Враг всего человечества обрушился на нас быстро… — просипел Имон.
Космическому десантнику хватило взгляда, брошенного на кардинала-губернатора, чтобы заметить первые признаки беспокойства. Но не страха — как будто иерарх увидел на записи нечто давно ожидаемое.
На небольшую группу Сестер Битвы ринулась новая волна фанатиков, и ее тоже превратили в кровавое месиво. Несмотря на сопротивление, было ясно, что Сороритас хотя и дисциплинированно, но отступают. В дымовой завесе мелькнуло нечто багровое, и Кальдер понял.
— Вот оно, в левой части… — тихо произнес космический десантник. Едва слова сорвались с губ сына Дорна, как голова Сестры Битвы взорвалась.
— Болт-снаряд, — отметил Субоден.
Из густого дыма вышло красное существо, одновременно искаженное и очень знакомое. В этом не было ничего удивительного: раньше фигура была не такой. Теперь же силовой доспех, некогда принадлежавший защитнику Человечества, преобразился подобно обгоревшей плоти. Поблескивающие наплывы металла пробили шипастые выросты, всюду виднелись мерзкие сигилы. Даже болтер в лапах твари изменился чудовищным образом, стал мерзостной пародией.
— Предатель! — прогремел голос Хейда в гробовой тишине, наступившей при появлении бестии. — Отделить и увеличить изображение!
Тайр взглянул на космодесантника, затем перевел взгляд на Имона. Кардинал-губернатор кивнул:
— Исполняй!
Кошмарный образ занял всю проекцию, и по залу прокатился сдавленный стон, когда люди увидели монстра. По знаку Имона телохранители с грохотом заперли двери стратегиума.
— Ни слова об увиденном не должно покинуть пределы зала, — предупредил иерарх, пресекая крики. — Если хоть один проболтается, я повешу всех на высочайшем шпиле сего святого города!