— Богохульство, — прошипел воин-жрец.
— Исключительно твоя точка зрения, полагаю. — Ур-Набас вгляделся в руну, обозначающую город. — Вся система принадлежит не умелым ремесленникам или свирепым воинам, но жрецам. Собирателям знаний и служителям обрядов, как и мы сами. — Командующий подмигнул темному апостолу. — Они почти не отличаются от нас, хотя мы это отвергаем…
Лакву зарычал:
— Следи за словами, брат! Кроме шуток, это настоящее богохульство!
Аматним оскалился. В голосе воина-жреца Несущих Слово командующий слышал ярость.
— Знаешь, говорят, они используют извращенную версию слов Уризена, чтобы направлять свою лжецерковь. Будто они выстроили твердыню праведности на костях погибшей Колхиды! Что ты думаешь об этом, брат?
— Смешно. Они слабаки. Следовали бы слову Лоргара — стали бы сильными. В таком случае мы бы на них не охотились.
— Этого не должно случиться и поэтому не произойдет?
— Так устроена жизнь, — лицемерно вздохнул Лакву и повел носом. — Выходит, поход затеян только ради того, чтобы сжечь несколько книг? — Носитель Слова невесело рассмеялся. — По-твоему, это подходящее приношение богам, да?
— Знаешь ли, кем я служил до того, как мы начали путь к просветлению? — Лэш указал на себя. — Иконоборцем. Парил на огненных крыльях и крушил топором-крюком мудрость веков. — Космический десантник постучал пальцами по серому наплечнику. — Был частью Пепельного Круга. Имел привилегию истреблять историю и культуру народов во имя Уризена! И я снова сделаю это, здесь и сейчас…
— Значит, ностальгия, — отмахнулся темный апостол. — Бич многих воинов. Я-то полагал, ты уже выше подобных мелочей…
Ур-Набас грустно скривился.
— Поразительно, как столь мудрый может так мало понимать… — Воин повернулся, указывая на изображение на гололите. — Там, брат, их сердце. — Он покачал головой. — Для наших врагов это место ценней сотни миров-кузниц. Верь моим словам. Уничтожив эту систему, мы заявим о себе. Сделаем явными наши намерения, что привлечет взгляд богов и ослабит решимость врагов. Даст стратегические преимущества. Вдобавок принесет новых союзников…
Лакву подозрительно уставился на собрата:
— Какие еще новые союзники?!
Лэш движением пальцев прокрутил ленту информации.
— Я потратил тысячи часов на изучение сведений и вычислил шестнадцать важных точек в ближайших окрестностях. Это главные торговые маршруты этой части системы, а вот… — в нескольких местах карты вспыхнули метки, — …здесь мы видим очаги активности пиратов.
— Пиратов?! — озадаченно переспросил воин-жрец.
— Именно, — снова улыбнулся Ур-Набас. — Можешь назвать их пополнением.
— У нас целый флот, какой нам прок от мелких шаек пиратов?
— Дело в том, что Альмас располагает куда более мощными средствами орбитальной обороны, нежели Пергамон. А у нас нет ни нужного числа воинов, ни достаточной выдержки, чтобы взять штурмом столицу.
Глаза Лакву вспыхнули от внезапного озарения.
— Ты хочешь погнать их перед нами, как скот и плебеев, на убой?
— Если будет нужно. Но они могут пригодиться не только этим. В течение множества поколений пираты бороздят глухие уголки системы. Они способны помочь обойти рубежи обороны, поведать о тайных путях, позволяющих избежать преждевременного обнаружения. А если что, они, разумеется, послужат и живым щитом, под прикрытием которого мы сблизимся с врагом и выпустим ему кишки.
— А с какой стати им нам помогать? Пираты не солдаты. Они не служат богам так, как мы!
— Возможно, да. Но со временем, думаю, станут служить. Если мы покажем, какие дары ожидают их за преданность Пантеону и Уризену. Сжечь Перго — значит унизить тех, кто охотился за ними. Это поможет завоевать их доверие. Как бы то ни было, пираты окажутся весьма полезными при осаде Альмаса.
— Но зачем вообще брать его в осаду? — Воин-жрец буравил командующего злым взглядом. — Почему? Ради чего драться в грязи, когда можно покорять небеса?
— Брат мой, я уже говорил об этом. Так требуют боги!
— Даже если и так, мне они ничего не сказали.
Аматним вновь принялся разглядывать карту.
— Может, ты просто не слушаешь, брат… Выкинь некоторые гимны из головы и тогда, возможно, расслышишь их глас.
Лакву помедлил, словно обдумывая проблему, затем продолжил.
— Обдумываю твою прошлую речь. Хорошая и страстная, но я так и не разобрался, что к чему.