— Теперь вы тоже это ощущаете? — просипел Клемист. Он стоял за командным троном, опершись на посох и склонив голову.
— Да. Что там? — повернулся Альдо.
Астропат покачал головой.
— Не знаю. — Мужчина вздрогнул. — Но оно почти здесь.
— Тогда мы прибыли вовремя, — прищурился коммодор. Он облизнул губы, внутри плескалась уже пятая кружка рекафа. Надеясь, что в голосе не прозвучало неуверенности, Альдо вперил взгляд в обзорный экран, желая, чтобы хоть что-нибудь — что угодно! — наконец произошло.
Он мигнул. Темнота как будто задергалась. Коммодор потер глаза. Стоящий рядом Клемист вдруг схватился за голову и застонал, как от удара. Альдо встревоженно обернулся:
— Клемист?!.
— Оно… здесь… — прохрипел старший астропат.
— Получаем варп-отметку! — неожиданно крикнула наблюдательница, отвернувшись от своей консоли.
Уэйр выпрямился:
— Идентифицировать! Доложите, когда появится точная информация.
Палубу заполнил шум голосов — все люди завопили как один. Коммодор снова посмотрел на обзорный экран. Там, во тьме, что-то происходило. Как будто пространство втягивалось в себя.
— Может быть, кто-то идет проведать нас, — подал голос Ноэльс. — В прошлый раз, когда мы встали на якорь, ходили слухи… в общем, якобы один из сыновей Императора вернулся, чтобы снова повести Империум к славе.
Коммодор знал об этих слухах. Неужели они оказались правдой, и кто-то спешит на помощь осажденной системе?!
— Нет! — каркнул Клемист.
Астропат завопил и выронил посох из рук. Согнулся пополам, как марионетка с обрезанными веревочками, схватился за голову, воя от агонии. Ноэльс бросился на помощь, а Уэйр понял, что не может отвести глаз от смотрового экрана.
Сначала там была только пустота. Бурный океан звезд. А затем — свет. Яркий и резкий, вспарывающий изнутри ткань Вселенной. Звезды меркли и растягивались, искаженные космической агонией, а небеса расползались и ширились во все стороны, уступая дорогу в реальность чему-то колоссальному и гнусному.
— Доложить! — прохрипел коммодор. Затем повторил, более сдержанно и твердо: — Доложить, черт побери! Кто-нибудь мне объяснит происходящее? Что это?
Спустя несколько секунд командир «Мученичества Сильваны» получил ответ. Пустота снова сжалась, исторгнув свет. Из развернутого пространства появился корабль больше всех мыслимых и невообразимых пределов. На взгляд перепуганного Уэйра, колосс выглядел, словно вырос за столетия, прошедшие с момента первого выхода из орбитального сухого дока, где был изначально заложен, и стал слишком огромным, даже чудовищным, для того, чтобы окинуть его одним взглядом. Живое существо, а не творение рук человеческих.
Перед Альдо предстал левиафан из адских пространств, покрытый ритуальными символами, и вера эта была незнакома коммодору, если не считать смутных воспоминаний о детских кошмарах. Гранитно-серый корпус усеяли орудийные установки и гротескные украшения в виде волн металла, похожих на колоссальные безжалостные лица; показались и колонны, сплошь состоящие из горгулий, титанические статуи, сгорбившиеся или растянутые в самых невероятных позах. Огромные плиты, покрытые большими сигилами, от которых резало в глазах, и километры надписей витиеватыми буквами, покрывающие корпус. Огромные комм-башни, похожие на вопящие головы совершенно циклопических размеров, испускали по всем частотам бесконечные сообщения, преисполненные нечеловечески злобного благочестия.
Коммодор пытался не воспринимать, игнорировать голоса. Когда-то он уже слышал подобное — всего раз, но его хватило с лихвой. Душа корчилась в муках, пытаясь сбежать от неправильности корабля, заполнившего обзорный экран. Вид колосса вызывал боль, где-то за командным троном всхлипывал Клемист. Даже Ноэльс — невозмутимый адъютант — казался потрясенным.
— Боже-Император святый… — прохрипел он, схватившись за спинку трона Уэйра. — Это не корабль, это…
— …мерзость! — сдавленно закончил Альдо.
Голографические проекции капитанов фрегатов снова вспыхнули вокруг трона «Мученичества Сильваны», требуя от него новых приказов. Сервиторы в нишах издавали предсмертные вопли на двоичном коде, заливая палубу потоками технических жидкостей и снопами искр. Кто-то из экипажа схватился за уши, когда чудовищные частоты перегрузили вокс-систему корабля. Другие опрометью помчались прочь со своих постов, из глаз текла кровь, а рты распахнулись в немой мольбе. Люди падали на пол, бились в конвульсиях, визжали как побитые животные или рвали свою плоть, пытаясь выскоблить из нее звук.