- Итак, други мои, - вдруг произнес Христос, - наступил час, когда я должен вас покинуть.
От неожиданности кое-кто из апостолов даже вздрогнул. По келье разнесся дружный вздох разочарования.
- Но почему, Учитель? - не выдержал Петр. - Мы бы могли еще ходить вместе по городам, ты бы проповедовал, а мы набирались бы мудрости...
- Увы, Петр, увы... Тот, Кем я послан, призывает меня, ибо Он опасается.., - Христос пристально оглядел собравшихся.
Никто не опустил взор - все честно и преданно смотрели ему в глаза.
- Чего Он опасается? - нарушил молчание Петр.
- Предательства.
- Но, Учитель, никто из нас даже и не помышляет...
Христос усмехнулся.
- Говори только за себя, Петр. Но даже и ты... Не успеет и солнце взойти, как ты трижды отречешься от меня.
- Учитель! Как можете вы говорить это мне, своему лучшему ученику?! Да ведь я жизнь готов за вас положить!
- Жизнь? Что такое жизнь? И почему ты должен ею жертвовать ради меня?.. Нет, отдавать жизнь за жизнь - это глупо. Своею жизнью можно распорядиться гораздо разумнее. Есть только одно, ради чего ею можно пожертвовать.
- Что же это такое, Учитель?
- Истина.
- Но что есть истина?! - вдруг тихо спросил сидевший в самом углу апостол Иуда.
Христос резко повернулся к нему.
- Хороший вопрос, Иуда. Найдется немало охотников его задать, но лишь немногие попытаются искать ответ. Увы, этих немногих ожидает горькая участь. Их усилия оценятся весьма недорого - примерно в тридцать сребренников, - Христос снова усмехнулся.
Иуда помрачнел, прочие апостолы, так и не понявшие, о чем идет речь, молча недоумевали. Иисус взирал на Иуду, словно бы ожидая, что тот поделится с ним своими сомнениями.
Да, - наконец произнес Иуда и прямо взглянул в глаза своего учителя. - Теперь я понял. Но их не интересует истина, Учитель.
- Значит, эта цену они назначили не за истину?
- Истина их не волнует, Учитель. Они не верят пророкам в своем отечестве.
- Тогда за что же?
- Это цена жизни, - Иуда опустил голову.
Иисус в задумчивости прошелся из угла в угол.
- Ну что же.., - наконец произнес он. - Такой исход предполагался, и теперь другого пути нет. У нас только один выход. Они хотят купить жизнь и они ее получат. Но вместе с ней они получат и истину, притом, совершенно бесплатно. Смертью воспользуются они сами, а истина пригодится другим... Но бесплатных истин не бывает - вот в чем закавыка!.. Готов ли ты, Иуда, оплатить истину?
Иуда ответил не сразу.
- Да, - произнец он наконец, - если это необходимо, я готов.
- Отдаешь ли ты себе отчет в том, какова будет цена истины?
- Кажется, да, Учитель.
- Понимаешь ли ты, что платить будешь ты сам, ибо истина, купленная за фальшивую монету, есть ложь? Подумай. Ты можешь уступить расплату любому из моих апостолов, Петру, например.
Иуда вздохнул:
- Нет, Учитель, я заплачу сам...
- Что ж, - Иисус кивнул, - Он не ошибся в своих опасениях... Иди. Тридцать серебренников принадлежат мне, ибо я заплачу за них своей жизнью... Я уже истратил их на тот хлеб и вино, которые мы ели и пили сегодня, так что, в известном смысле, мы отведали крови и плоти... Увы, мне нечем утешить тебя, Иуда. У каждого свой крест. Иди. Только... Что делаешь - делай скорее. Ибо, в противном случае, кто-то еще должен будет заплатить за промедление...
Как известно, Иуда уплатил по всем счетам, вследствии чего, быть может, истина и восторжествовала. Но это была только часть всей истины, известная Учителю Иуды. Все прочие части будем оплачивать мы.
----
Стражники привели Иисуса к прокуратору Иудеи для допроса. Понтий Пилат старательно делал вид, что не замечает философа, но в последний момент напряг внимание и таки заметил:
- Ба! - вскричал он. - Это ты, Иисус? Какими судьбами?.. Отпустите его, разве вы не видите, что он никуда не собирается бежать.
- Тем более, что бежать мне некуда, - произнес Христос как бы в сторону. - Напрасно ты, Пилат, делаешь вид, что не имеешь никакого отношения к моему аресту.
- Но ты вовсе не арестован, а только задержан до выяснения обстоятельств. Неужели ты думаешь, что у римского прокуратора нет иных дел, кроме как арестовывать бродячих философов. Тем более, что я и сам философ.., в некотором смысле. Видишь ли, первосвященники обвинили тебя в том, что ты, якобы, призывал народ к уничтожению Храма, а кроме того утверждал, что являешься царем Иудеи. Вот я и решил узнать все из первых рук, отлично понимая, что эти глупые старикашки способны обвинить кого угодно и в чем угодно. Что ты делаешь в Иерусалиме?
- Как всегда, свидетельствую об истине.
- Ага... И что есть истина на этот раз?
- Долго объяснять. А ты, Пилат, как мне помнится, не любитель проповедей. Что же касается обвинений в попытке узурпации власти путем объявления себя царем - это такая глупость, о которой и говорить не стоит.
- Разумеется. Давай лучше поговорим об истине. Она одна, или их множество, так что каждый может выбрать себе по вкусу?
- Истина одна. Но у нее есть одно неприятное свойство. Христос нагнулся, захватил пригоршню песку, выпрямился и медленно разжал пальцы. - Она, как этот песок, непрерывно ускользает от нас... И все же, я успел познать какую-то ее часть.
- Так-так... Весьма кстати. Хотелось бы узнать, в чем суть этой уже постигнутой части? Тогда, быть может и все прочие части удастся как-то оконтурить.
- Изволь. Существенная часть истины, ставшая мне очевидной, состоит в том, что в мире нет ничего лишнего.
- Ну, это, хм.., достаточно очевидно, хотя и... небесспорно. Что еще ты постиг?
- Я понял, что бессмертие без смерти невозможно.
- Вот как? Звучит парадоксом в стиле древних греков... И какие же из этого выводы?
- Я не занимаюсь выводами. Выводы за меня сделают другие.
- М-м-да... В этом все и дело. Видишь ли, Христос, части истины, ставшие тебе известными, сами по себе достаточно безобидны. Опастность представляют выводы. Ты, увы, не обременяешь себя их изготовлением, а выводы из твоих частей могут быть самыми разнообразными. Например такими: чтобы все обрели бессмертие, нужно всех умертвить.
Христос усмехнулся.
- Действительно, кое-кто уже поговаривает о Конце Света. Конечно, тот, кто не понимает, чем необходимое условие отличается от достаточного, может сделать и такой вывод.
- Ну, хорошо, - теперь усмехнулся Пилат. - Ты как всегда прав, галилеянин. Но вот что касается истины, ускользающей от нас... Я, кажется, знаю один способ, как поймать ее за хвост... Воды! - коротко приказал он.
Слуга немедленно подал таз с водой. Пилат кряхтя поднялся с ложа, опустил руку в таз, выпрямился и подошел к Иисусу.
- Как ты думаешь, прилипнет истина к моим рукам?
Иисус мотнул головой.
- Возможно, - сказал он. - Но ведь ты испачкаешь руки.
- Но ведь я познаю истину. Вопрос только в том, стоит ли она испачканных рук... Что же касается бессмертия - тут ты прав.
Он сделал знак и Христа увели. Пилат некоторое время рассматривал свою ладонь, а потом прошептал:
- Истина! Ему нужен вовсе не Бог, ему нужна истина. Он хочет попасть в вечность и вряд ли успокоится. Я бы мог... Но нет, сегодня нехороший день. Жарко... Пожалуй, я просто вымою руки и пойду вздремну.
----
Иоанн Златоуст с трудом разлепил веки.