- Спугнул добычу и деру дал, ну, что за мужчина, хорек несчастный, - и столько негодования было в голосе, - и чего его мне в женихи прочат, не пойму, вы со мной согласны, княже, - очень ловко перевела стрелки на нашего предводителя, поворачиваясь к нам. Истинная женщина, мне сразу же понравилась. Наш отряд дружно прятал улыбки, глядя на опешившего мужчину, молод он еще, но какие его годы. Хотя он быстро сориентировался, а может мужская солидарность свою роль сыграла.
- Не могу знать, лично не знаком. Но если прочат, значит, есть за что, - та лишь пожала плечами, а затем, приложив правую руку к сердцу, поклонилась, подгибая правое переднее колено и перенося вес на задние ноги. Выглядело это красиво, некоторые и на двух ногах нормально поклониться не могут, а тут в четырех не путаются.
- Добро пожаловать в Керн. Я, Келис из рода Кернгер, младшая дочь главы Керна. Позвольте сопровождать вас, княже, выпрямившись, представилась девушка. Естественно, против сопровождения отказываться не стали, к тому же оказалось, что на данный момент она отвечает обустройство переселенцев и бывших рабов империи, позволяя им реабилитироваться, но прохлаждаться здесь никому не давали, считая труд, панацеей от всех невзгод. Пока мы ехали, я заметил бросаемые в мою сторону косые взгляды, чувствую, что мне уже придумали применение. Город мне понравился. Тесаные срубы домов украшала резьба на ставнях, дверных косяках, а на фронтонах односкатных крыш часто встречались изображения красных лошадей, очень схематичное, похожее на наскальные рисунки, какими их помнила Полина. Также были и общинные дома, в них жили целыми семьями, их конструкция немного отличалась от обычных, пусть и больших домов. В домах Рода, жили несколькими поколениями, и таких было больше всего, в здешних условиях привыкли жить кучно и дружно, одинокие же дома занимали переселенцы, что еще не успели обзавестись семьей, да и вообще с такого дома все и начиналось. Когда кентавр начинает жить отдельно, ставят дом с сенями, не отапливаемой частью дома с кладовой, светлица да кухонька, все что есть в таком доме. После хозяин сам пристраивает мастерскую, если он ремесленник, парушку с моечной, местный аналог бани. Все здесь только для житья, но это лишь в самом городке , а народ занимающийся сельским хозяйству живет чуть дальше, ближе к сельскохозяйственным угодьям, и там дома обзавелись не только этим, ведь где-то надо держать лошадей, кур, коров, хранить зерно и другие продукты, конечно, в каждом доме есть и кладовая и погреб, но этого недостаточно. От того в самом Керне стоят только мастерские и дома, в которых и живут сами мастера с семьями.
Сам Керн, я путем не разглядел, поскольку в какой-то момент, провалился в сон, очнувшись лишь, когда меня привезли на место моей ссылки. Открыв глаза, встретился с обеспокоенным взглядом Келис, держащей меня на руках. Напротив нас стоял высокий, крупный кентавр. Копна красно-рыжих кудрей спадала ниже лопаток, его лошадиная часть тела была лишь немного темнее, а хвост не был кудряв. Шрам перечеркнувший нос посередине и хмурое выражение красно карих глаз под сведенными в месте бровями, придавало ему еще большую грозность, выдавая война, даже большое количество веснушек не делало его милее. Вот только пустые рукава, заткнутые за пояс, перечеркивали его боеспособность. Такие как он больше не могли жить без помощи других, ведь даже чтобы помыться, нужны руки. Этот же рыжий экземпляр, был на грани, терпеть жалость от своих соплеменников было невыносимо, но еще невыносимым было быть бесполезным и неспособным позаботиться о себе самому. Он принимал помощь, скрипя зубами, ведь не мог ответить тем же, и медленно угасал. Все это я почувствовал, стоило заглянуть в его глаза, его мысли лежали на поверхности и были для меня открыты, как и мысли Келис.
- Трегор, пригляди за мальчишкой нам некогда им заниматься, - с напускным безразличием произнесла Келис, в душе переживая бурю эмоций. Она очень беспокоилась за этого мужчину, который многому ее научил, даже будучи безруким. Он приносил пользу и не был обузой, вот только ему этого не докажешь. И девушка решила возложить ответственность за мою жизнь, за создание действительно слабое в отличие от него, что же мне это было даже по душе.