- Я ведь не просто маг крови. Еще я полувампир, в котором ярко проявилось наследство родителя вампира. Меня можно считать почти полноценным, поскольку я нуждаюсь в наличии крови в рационе моего питания, в соответствии с этим имею некоторые плюсы и как маг крови и как разумный. Например, без пробуждения крови вампира в моем теле, я не смог бы вывести яд и вряд ли бы выжил. К тому, в моей власти управлять током крови не только в своем теле, а при определенных обстоятельствах и в чужом, - сын главы города, услышав, сказанное мной, быстро пришел к вполне верному выводу, но не спешил высказаться, зная, что я все объясню. Айгос, спрятав свою порывистость, был солидарен в молчании, лишь резко вскинулся, прикусывая язык, чтобы не сказать: «дядьку харчить будешь?». Всегда поражался его сверх способности пошутить, попав в яблочко…
- Не буду ходить вокруг да около… Мне придется изобразить кровососущего монстра, в прямом смысле этого слова, а Трегору поделиться парой литров крови, - выставляя напоказ удлинившиеся клыки, что и в обычном состоянии выделялись на общем фоне. У Айгоса округлились глаза, сам не ожидал, что окажется настолько прав.
- И как ты это себе представляешь? Да и вопрос со свойством крови дяди еще не решен,- насколько не нравился сам план, настолько воодушевлен был предстоящим парень, все же молодость била из него ключом.
- Очень просто. Он оцепенеет от моего взгляда, потом я на него вывалю шокирующие новости, укушу за шею и напьюсь крови. Поскольку три дня я сидел на кровавой диете с молоком, мой организм качественно переводит продукт в энергию и силу, в мою кровь. А испив крови разумного я получу контроль над ним и его кровью с возможностью взаимной замены, т.е. на привязку артефакта пойдет моя кровь, насыщенная энергией рыжего. Опасность минимальна для нас обоих, обескровить я его физически не смогу, а моя кровь быстро восполниться за счет выпитой. Но и ваша помощь мне понадобится, - закончил я и остался доволен, наблюдая за решительными лицами кентавров.
Часть 28: Ритуал.
... если бы кровь его ролилась на землю, запахло бы осенью.
Рэй Брэдбери. 451 градус по Фаренгейту
«У ритуала нет смысла, но есть цель».
Александр Генис
Поль
Когда меня окликнул Трегор, я не сразу понял, что зовут меня, ведь мы ожидали его чуть позже. Заторможено повернулся на голос, как же я, оказывается, соскучился по этому рыжему недоразумению, именуемому главой рода Бельтайн. Но слишком обеспокоенный взгляд, в котором так и читалось необъяснимое чувство вины, меня немного смутил, ведь он такой не из-за слов керы Ксары. Если я правильно думаю, то она уже вывалила на него свои переживания, отыграв свою роль в нашей постановке, теперь моя очередь, ведь главная роль принадлежит мне. Врать я не умею, а вот недоговаривать и импровизировать часто приходилось на своем веку, настало время показать свои возможности. На вопрос о том, от чего не ем третьи сутки, выпалил почти правду, зубы действительно болели, они у меня еще все молочные, а время меняться уже подошло. Но от того, что мне безоговорочно поверили, стало смешно и больно, этого кентавра даже в заблуждение вводить не хотелось. От тяжелых мыслей и атмосферы мое настроение плясало дикий танец африканских племен, то накатывая злостью, то омывая печалью, да еще чувства Трегора действовали на меня.
Все что согласно плану. Трегор даже посмеивался над беспокойством своих родственников, сам терзаемый непонятным предчувствием. Я кормил его, думая, что это возможно последняя совместная трапеза, во время которой я держу за него ложку, да и вообще сижу рядом с ним. На сердце было тяжело, но я старался держать себя в руках, действовать как обычно. Я шутил, пока мы мылись, расспрашивал о поездке, а когда пришло время решительных действий, застыл в прямом и переносном смысле этогоо слова. Эмоции растворились в пустоте, видимо, разум решил защититься таким образом, а разогретое тело мгновенно остыло. Мои слова резали по живому, я говорил только правду, но Трегор под общим впечатлением воспринял все по своему, действительно правду можно преподнести по разному. Мысли и чувства кентавра захлестнули меня с головой. Его дикий ужас, неверие, боль, обида, злость, все смешалось в бурлящем коктейле. Мое «предательство» сломало стержень, за который он держался. Я прекоасно и до этого понимал, что за время, которое с ним прожил, внес весомую лепту для восстановления и укрепления этого стержня, а теперь собственными руками его вынул. Но даже без него мужчина не сломался, он готов был мне мстить, хотя и понимал, что умрет здесь и сейчас. Костер его души превратился в пожар, а призрачные руки царапали мою спину пока я пил кровь. О, она была божественна. Теплая, терпкая, густая жидкость дарила мне наслаждение, голод утихал, но жажда продолжала мучить, я забывал дышать. Мои загнанные вглубь эмоции меркли с каждым глотком. Я еле сдерживался, чтобы не вцепиться своими когтями в плечи ослабевающего кентавра, но упрямо сжимал кулаки. Когда я понял, что достаточно выпил для проведения ритуала и ослабления могучего кентавра, через силу разжал челюсти, медленно отстраняясь от своей жертвы, теряющей сознание.