— Но, как я полагаю, мне придется ответить за это, — Аполлон передал кинжал покрытому синяками Солосу. — И это может занять несколько дней.
Аполлон, вышагивая, подошел, остановившись перед нами, и Айден опустил меня на ноги, а затем встал между нами.
— Я знаю, что она разорвала связь. Рад, что ты вернулась, Алекс.
— Да, — выдохнула я.
Он перевёл своё внимание на Айдена.
— Оставь защитные символы на доме, пока я не вернусь. А пока готовьтесь к битве.
Битве? Что, черт побери, он думает, мы только что пережили?
Айден кивнул.
Бог сделал вдох и согнул свои руки.
— И ты был прав. Я ошибался.
— Я знаю, — ответил Айден, в замешательстве я подняла взгляд.
Аполлон повернулся к остальным и кивнул. Его фигура стала постепенно исчезать.
— Подожди, — окликнула я. У меня было так много вопросов, но всё что он сделал — это оглянулся через плечо и улыбнулся.
Глава 8
Я не помнила дорогу домой. В какой-то момент я освободилась и пошла сама, но я двигалась так медленно и жалко, что Айден, наконец, перестал бурчать себе под нос и поднял меня обратно.
После этого я не возражала. На ногах я была скорее помехой.
В доме было тихо после нашего возвращения. Маркус и Солос куда-то похромали, наверняка, чтобы зализать раны. Каким-то образом остальные поняли, что прямо сейчас было неудачное время, для того чтобы снова поприветствовать меня в мире трезвого рассудка и логики. Айден пронёс меня по лестнице и узкому коридору, к спальне, в которой я спала, когда была под Эликсиром. Я помню, что даже когда была под кайфом, я искала его общества и обнималась с ним на диване. Моё сердце пропустило удар.
Айден направился к кровати, но я остановила его.
— Душ, — сказала я хрипло. — Мне нужен душ.
— Да, нужен. Нам обоим, — развернувшись, он направился в ванную. Там он поставил меня на ноги, в его глазах отразилось беспокойство, когда я начала немного покачиваться. — Ты в порядке?
— Да, я просто устала. Ничего серьезного, — и это была правда. Я была вся в синяках, и у меня всё болело, но и только. И мне повезло, учитывая, что мы только что были в смертельной схватке с богом и двумя фуриями. — А ты…?
— Всё хорошо, — он несколько секунд смотрел на меня, потом поцеловал меня в щеку. — Я скоро вернусь.
— Хорошо, — я чувствовала себя как зомби.
Его глаза изучали мое лицо с таким облегчением, что я схватилась за раковину.
— Не трать всю горячую воду, ладно? — сказал он.
Это вызвало улыбку на моих губах. Как только он ушел, я медленно повернулась к душу и повернула краны. Стягивание моей разорванной одежды оказалось болезненным. Каждая мышца болела, и это заняло несколько минут. К тому времени как я ступила в кабинку, ванную наполнял пар.
Возможно, я потрачу недельную норму горячей воды, пока Айден, скорее всего, собирал солдат и убеждал их, что я больше не социопат.
Я содрогнулась под потоком, прижав руки к лицу. Они тряслись. Я тряслась. Я дотронулась до цепочки вокруг шеи, скользнула пальцами к розе. Такая маленькая вещь смогла разорвать связь.
Но это сделала не сама роза, а то, что она символизировала, любовь Айдена ко мне, и то, что я чувствовала к нему — что-то чистое и естественное, а не вынужденная эмоция. Это разорвало связь между мной и Сетом.
Поднеся кристалл к губам, я поцеловала розу.
Связь была разорвана, но Сет всё еще там… на другом конце шнура, извивающегося у меня внизу живота. Боги, он был так зол, убийственно зол, но за секунду до разрыва я почувствовала шок. И опять же, когда Танат ударил меня божественной молнией, он там был, как жуткий преследователь с билетом в один конец, в мою голову.
Сет не верил, что я смогу разорвать связь. И как далеко бы всё зашло, если бы я этого не сделала?
«Они придут за тобой». И хотя Танат не мог этого сделать, он, разумеется, не стал бы сомневаться прежде, чем ранить меня, или тех, кто меня защищал. Из-за меня могли погибнуть люди.
Я резко вдохнула.
И почему Айден запретил Аполлону приходить в дом? Что случилось?
Боги, у меня было столько вопросов, но я слишком устала. Мне нужно было время, чтобы восстановиться. Мне нужна была постель после душа.
Вода струилась по моему телу, по коже, которая была так же изранена, как всё у меня внутри, по волосам, прилипшим к спине. Закрыв глаза, я подняла подбородок и позволила воде течь, смывая слёзы, которые держались за мои ресницы мертвой хваткой, очищая мой разум.
Будет еще время, чтобы задать вопросы, спланировать мучительную смерть Сета, найти моего отца, но сейчас я просто не могла этого сделать. Я не могла думать ни о чем другом, кроме настоящего, потому что мои чувства были слишком изранены и боль слишком свежа.