Когда материалы были собраны, Кервин начал зачитывать написанные Смайли инструкции по сборке. Работа шла, мягко говоря, медленно.
– Поверните картридж выходными отверстиями к себе, - сказал Кервин.
– Выходными отверстиями? - переспросил Суиджерт.
– Концом с крепежной планкой. Мы его будем называть верхом, а противоположный конец - дном.
– Сколько нам понадобится изоленты? - спросил Лоувелл.
– Около метра, - сказал Кервин.
– Метр… - вслух рассуждал Лоувелл.
– Оторви по длине руки.
– Ты хочешь, чтобы изолента была клейкой стороной вниз? - спросил Лоувелл.
– Да, я забыл пояснить, - сказал Кервин, - что клейкая сторона должна быть внизу.
– Я должен вытянуть пакет вдоль сторон вентиляционной трубки? - спросил Суиджерт.
– Смотря что ты понимаешь под «сторонами», - ответил Кервин.
– Хороший вопрос, - сказал Суиджерт, - Открытые концы.
– Понял, - ответил Кервин.
Вот с такими вопросами-ответами они и собрали через час первый экземпляр. Если раньше астронавты мечтали, что на этой неделе замахнутся, самое малое, на мягкую посадку в предгорьях Фра-Мауро, то сейчас они отступили, сложив руки, и счастливо разглядывали нелепое картонное устройство, висящее на шланге для скафандра.
– Так, - сообщил на Землю Суиджерт, вложив туда больше гордости, чем хотел, - наш гидроксидно-литиевый картридж «сделай сам» готов.
– Принято, - ответил Кервин, - Посмотри, проходит ли сквозь него воздух.
Лоувелл и Хэйз следили, как Хэйз прижал ухо к выходу картриджа. Он услышал тихое, но безошибочное, шипение воздуха, проходящего через вентиляционные отверстия и, возможно, через чистые кристаллы гидроксида лития. А в Хьюстоне операторы сгрудились вокруг терминала ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ, пристально вглядываясь в показатели углекислого газа. То же самое делали и астронавты на корабле. Медленно, почти незаметно, стрелка на приборной панели начала опускаться: сначала до 12, потом до 11.5, до 11 и еще ниже. На Земле в Центре управления люди заулыбались друг другу. И то же самое происходило в кабине «Водолея».
– Думаю, - сказал Лоувелл Хэйз, - теперь я могу доесть свой ростбиф.
– Думаю, - ответил командир, - я присоединюсь к тебе.
(ПРИМ.ПЕРЕВ.- см. расшифровку радиопереговоров в Приложении 13. Состояние основных ресурсов на 96:00 полетного времени:
Ресурс / Всего осталось / Текущий расход / Момент истощения
Вода / 78.7 кг / 1.13 кг/час / 165:12
Кислород / 17.8 кг / 0.11 кг/час / 252:00
Батареи / 1312 ампер-час / 11.8 амп/час / 207:00
)
Все утро и до полудня среды у терминалов в Хьюстоне не чувствовалось той жизнерадостности, какая сквозила в словах экипажа на корабле, уносящего их от Луны.
Конечно, у Центра управления было несколько причин для оптимизма. На терминале ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ, постоянно осуществляющем мониторинг параметров ЛЭМа, весь день наблюдалось падение уровня углекислого газа. Менее чем через шесть часов после запуска оригинального воздухоочистителя Эда Смайли содержание диоксида углерода снизилось до приемлемых 0.2 процента массы. Такая концентрация газа находилась на грани чувствительности бортовых датчиков и была безвредна для астронавтов. На терминале СВЯЗИ ситуация также была в норме. Непростой маневр поворота «ПТК», на котором настаивал Макс Фагет, был успешно выполнен сразу после запуска «ПК+2». Этот поворот позволил направить главную антенну ЛЭМа прямо на Землю, и теперь для поддержания радиоконтакта не надо было постоянно переключаться с антенны на антенну, как вчера. Однако на остальных терминалах Центра управления цифры были не столь обнадеживающие, как у СВЯЗИ и ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ. Самые плохие показатели появлялись на терминалах первого ряда: ДИНАМИКИ, НАВИГАЦИИ и ВОЗВРАТА.
Запуск посадочного двигателя во время маневра «ПК+2» предназначался не только для увеличения скорости корабля, но и для исправления его траектории. Для безопасного входа в атмосферу Земли «Аполлон-13» должен иметь наклонение не меньше 5.2 градуса, но не круче 7.7 градусов. При входе с наклоном 5.2 градуса и ниже тупоконечный командный модуль отразится от верхних слоев атмосферы и улетит в космос, перейдя на солнечную орбиту. При входе с наклоном 7.8 градусов и выше этого не произойдет, но при таком крутом угле возникнут большие перегрузки, что может привести к гибели экипажа еще до касания воды. В обоих случаях не состоится торжественная посадка в южную часть Тихого океана, в которой должны принять участие спасательные силы.
Запуск «ПК+2» должен был предотвратить обе катастрофические ситуации, наведя «Аполлон-13» в узкий коридор с углом снижения 6.5 градусов. Непосредственно после запуска текущие данные мониторов полетной динамики свидетельствовали, что требуемый угол достигнут. Однако теперь, через восемнадцать часов после маневра, новые данные показывали, что траектория таинственным образом стала более пологой, опустившись ниже 6.3 градусов. Первым, кто обнаружил эту проблему, был Чак Дейтерих, работавший за терминалом ВОЗВРАТА.
– Ты следишь за этими параметрами траектории? - отодвинувшись от терминала, спросил он у Дэйва Рида, сидящего справа офицера полетной динамики.
– Слежу, - ответил Рид.
– И что с этим делать?
– Будь я проклят, если знаю, - сказал Рид.
– Слишком полого, это факт.
– Несомненно.
– Ты думаешь, мы правильно выполнили запуск? - неуверенно спросил Дейтерих.
– Проклятье, Чак, мы, несомненно, выполнили запуск правильно. Старые показатели держались твердо. Единственное, что я могу предположить, это неточность данных о траектории. С такого большого расстояния мы не можем все точно отслеживать.