Она изо всех сил двинула локтем по стеклянной пластине и разбила её.
Тут же включилась сигнализация. Красные аварийные огни мигали ей в такт. Двери в комнату открылись, как и все остальные. В том числе двери камер.
Капитан Рив, в ужасе смотрящий на открытые двери, поднял пистолет. Майор Карлайл глазами искала Эми, улыбка на её лице изменилась, теперь она говорила, что действия девушки были напрасны.
Затем из камер вышли заключенные, они выглядели не так, как Эми их представляла.
Она была готова увидеть высоких мужчин, с разбитыми носами и многочисленными татуировками. Но точно не худых истощенных людей в безразмерных комбинезонах. Некоторых из них едва ли можно было принять за подростков. С ними были и женщины, с бледными лицами и ввалившимися глазами. Все заключенные выглядели полумертвыми от усталости и отчаяния.
Если Эми нужен был момент, когда все были заняты другим, момент, когда можно обойти Карлайл и Рива и бежать, то это был он. Но Эми не воспользовалась таким шансом. Все, что она сейчас чувствовала, это ужас и жалость, от чего она окончательно обессилила и, дрожа, прислонилась спиной к стене.
— Ах, вы бедные люди, — пробормотала она. — Что они с вами сделали?
Здание управления полетами в космическом центре имени Джонсона в Хьюстоне состояло из трех основных этажей. На первых двух находились диспетчерские. А третий этаж был выделен под министерство обороны США и вмещал в себя гарнитур для управления полетами, очень похожий на остальные. Вот только, на третьем этаже не было камер, сюда не допускали прессу, не было никакой возможности правительственным космическим проектам покинуть комнату.
Это было невозможно и для других секретных подразделений, даже НАСА не могли получить доступ к третьему этажу, не говоря уже о том, чтобы занять его для проведения запуска собственных ракет. А агенту Дженнингсу потребовалось одиннадцать минут, чтобы получить разрешение от «Объединенного комитета начальников штабов».
Кэндейс Хекер лично отобрала контролирующий персонал. Контролировал полет Дэниель Бэрдил, ветеран запусков более десятка шаттлов. Дженнингс, Хекер и Волински наблюдали из задней комнаты, как Бэрдил советовался со своей командой.
— Мне нужно разрешение на полет или запрет от каждого из вас.
— Я получаю странные показания от одного из экипажей, — сказал военный врач.
Из динамиков раздался голос Доктора: — Не обращайте внимания. Кроме этого, все в порядке?
Бэрдил кивнул, соглашаясь с военным врачом.
— Думаю, да. Мы получили разрешение. Летите.
«Это невероятно, — думала Хекер. — Ещё двадцать четыре часа назад никто не верил, что огромный Сатурн-5 когда-нибудь покинет Землю. А теперь он был усовершенствован и готов, ожидая своего часа в секретном котловане, расположенном в центре огромной пустыни. Экипаж разместили в командном модуле, крошечной капсуле в верхней части ракеты. Ведя непрекращающуюся работу, Доктор и команда ведущих техников, добились невозможного.»
— Полет разрешен, — подтвердил последний техник.
— Тогда давайте запустим эту малышку, — сказал Бэрдил. — Начинаем обратный отсчет. 40… 39…38…
Дженнингс наклонился к Кэндейс и тихо спросил: — Вы действительно думаете, что это сработает?
— Доктор уверен.
— Вы действительно уважаете этого парня, не так ли?
Кэндейс кивнула. — Я вчера наблюдала за его работой. Дайте ему шесть невозможных заданий до завтрака, он сделает шестьдесят и у него ещё останется время поджарить тост.
— Он также знает, как добиться максимальной скорости работы от других людей, — вставил Волински. — Он вдохновляет их, заражает своим энтузиазмом.
Генерал повернулся и посмотрел на огромный экран в центре комнаты. По которому транслировалось видео ракеты, извергающей дым.
На это изображение накладывался обратный отсчет: 19… 18… 17…
— Включается управление, — объявил техник.
15… 14… 13… 12… 11… 10…
— Запуск главного двигателя.
Огонь и дым вырвался из хвостовой части ракеты, стартовая площадка задрожала.
— Включены все двигатели и тяга.
Металлические держатели отсоединились вместе с кабелем. Ракета качнулась.
— Соединение отключено.
Медленно, почти тяжело, Сатурн-5 начал подниматься вверх. Сначала казалось, что он поднимется всего лишь на несколько дюймов.
— Старт.
Ракета набирала скорость, поднимаясь выше, двигатели заревели, извергая миллионы искр.