программу и аппарат, критикующий христианство. Божьи доктрины, свидетельства в пользу
существования Бога, сама Библия, ее богодухновенность и содержание, – всё это подвергалось критике
в Эпоху Просвещения. Люди прилагали огромные усилия, рассматривая всевозможные слабые стороны
христианства для того, чтобы доказать его ложность. С XVI-XVII веков практически в каждом
поколении поднималась группа интеллектуалов, которые были настроены против христианства и
которые пытались нам сказать: «Христианство вот-вот умрет. С ним покончено, оно уже на последнем
издыхании, оно вот-вот рухнет». А каков результат? Оно до сих пор живо.
Да, очевидно, что христианство до сих пор живо, это верно. Критики не могут понять почему, но
христианство продолжает существовать. Христиане-то понимают почему. Павел говорит во 2-м
послании Коринфянам, что евангелие – это глупость для погибающих, что оно никогда не будет казаться
разумным, пока ты не станешь его частью, и что оно всегда выглядело как глупость. Но для спасаемых, для нас – это сила Божья ко спасению. Мне кажется, что для нас очень важно ясно донести момент о
том, что христианство выжило, что оно пережило эту последовательную жесткую интеллектуальную
критику. 300 лет подряд оно систематически подвергалось интеллектуальным атакам и критике.
У нас в истории, в общем-то, не было настолько интенсивной интеллектуальной критики, направленной
на другие религии, за исключением критики иудаизма. Были моменты, когда ислам мог разработать
университетскую культуру, которая породила бы свое собственное просвещение, с соответствующей
критикой. Но вместо этого, судя по всему, имамы выиграли эту битву, и исламские университеты не
достигли такой степени свободы. В исламе никогда не было ничего эквивалентного тому, что мы
называем «Просвещением». Ислам никогда не испытал такой же критики изнутри как христианство. В
индуизме мы тоже не видим подобных процессов. В конфуцианстве – тоже нет. Были гонения на эти
религии, но никогда не было такого же уровня интеллектуальной критики, которому подвергалось
христианство, и в гораздо меньшей степени – иудаизм.
А христианство по-прежнему существует, и это важно, на самом деле. Это важное замечание, которое
можно сделать по двум причинам. Если были бы какие-то серьезные ошибки в христианстве, то они
давно бы уже обнаружились. Потому что люди очень усердно трудились над этим. Все знали бы, какие
есть слабости, потому что они бы обсуждались. И если были бы какие-то серьезные опровержения,
найденные против христианства, то они давно были бы найдены. И второе. Карл Поппер, член так
называемого Венского кружка, в середине XX века признал, что в науке мы никогда в сущности своих
гипотез не доказываем. Доказательства невозможны. Но что мы делаем, – мы опровергаем. То есть, возможно последовательно опровергнуть какую-то гипотезу. Если ты проводишь эксперимент и
проверка показывает негативный результат, то ты опровергаешь свою теорию. Он говорит, что, на самом
деле, настоящая наука именно так и движется. Выдвигается теория и потом теория подвергается
экспериментальной проверке, при которой есть потенциальная возможность опровержения данной
теории, то есть доказательств ее неистинности. Если теория достаточно сильна, чтобы пережить все
эксперименты, в которые заложен потенциал ее опровержения, и если в каждом конкретном случае
эксперимента выдается правильный ответ, то значит спустя какое-то время достаточно умеренную
уверенность мы можем в ней иметь. Чем больше экспериментов, которые могли бы ее
фальсифицировать, тем больше мы в ней имеем уверенности. Полного доказательства мы не получим, но можем иметь умеренную уверенность. И я с той же логикой подхожу к христианству. Христианство
проверялось и проверяется. Неоднократно разные люди пытались его опровергнуть, но оно не было
опровергнуто. И даже мирской человек, светский, секулярный, может сказать: «Да, по крайней мере, с
умеренной уверенностью можно сказать, что христианство истинно».
Следующее заявление, которое я хочу сделать, гораздо более спорное.
Конечно, нам бы хотелось, чтобы христианство было неразделённым. Если кто-то вам это говорит, то
вы, как христианин, несомненно можете согласиться с тем, что Бог этого не хочет. Бог не хочет
разъединения. Он хочет, чтобы Его последователи были более праведными, более уподоблялись Христу.