— Не могу сказать вам-с, но должен уверить, что вскоре она подойдет к концу.
Скрипучая нотка в голосе и его манер безбожно тянуть слова действовали на нервы.
— И что же, — сдержанно запротестовал Актеон, — прикажете капитану Иностранного Легиона ждать в некомфортных условиях?
Слуга встрепенулся, поправил пенсне на носу и всмотрелся в гостя. Беглый взгляд остановился на выгравированном гербе серебристого нагрудника.
«Наконец-то дошло», — подумал Актеон, закатив глаза.
— Простите за неудобства, но король все еще занят, и принять вас в сию секунду не сможет.
Глаза Актеона скользнули по воротам за спиной слуги.
— И что же такого важного он там обсуждает?
В тронном зале лились голоса. Через ворота доносились только глухие обрывки фраз.
— Давайте еще раз все по порядку, комендант, — медленно произнес король Рагнар звучным баритоном, одной рукой он устало массировал висок, — кто виноват и кого повесить.
— Прошу прощения, Ваше Великомужество, — энергичным голосом начал комендант, мужчина средних лет в красно-коричневой полицейской форме, — но я не был бы столь категоричен в сложившейся ситуации. В частности, …
— Ближе к делу, — перебил король.
— Да… — глотнул воздуха и продолжил: — Дело, как я уже говорил, произошло на восточной городской площади. Там располагается плаха, собрался незанятый народ, все церемонии подошли к концу. И в тот роковой момент, когда палач уже подходил к своему месту, чтобы осуществить казнь…
Внезапно клином вмешался хриплый голос:
— И тогда мы решили открыть глаза люду! — приведенный полуголый пленник в одних грязных домотканых штанах порывался вперед, гремя цепями. Он кричал и брызгал слюной. — Про то, что ваша языческая вера не стоит и гроша!..
«Боже милостивая, да хватит это терпеть!» — раздраженно подумал Актеон, приглаживая засаленные волосы.
— Я капитан сто девятого Иностранного Легиона Актеон Сельвийский, и я прибыл к королю Рагнару по срочному распоряжению кардинала Пальвера, — безапелляционным тоном отчеканил он. — Уйдите с дороги немедленно! Или вы захотели нажить проблем на старости лет?
Мысленно проклиная безбожных архитекторов этого адского коридора, Актеон вошел в тронный зал. Внутри оказалось гораздо прохладней, из-за чего голова слегка пошла кругом.
Комендант и двое городских полицейских, что держали преступника, молча покосились на Актеона.
— Вы все слепцы, стадо болванов, следующих в пропасть! Как вы не понимаете?! Ваша скупая вера — есть зло, демон в чистом обличии, волк в овечьей шкуре!..
— Ради всех святых! — король перекрикивал еретика. — Сержант, заткните ему рот! Это невыносимо.
Сержант сунул ему в зубы какую-то ветошь, а затем завязал тугим узлом на затылке. Тот заткнулся. Но остервенелое мычание прекратить было невозможно.
— Сумасшедший, — буркнул король Рагнар вполголоса. Не глядя перед собой, он обратился к коменданту: — вернемся к теме, продолжайте.
«Видимо, — подумал Актеон, — Рагнар настолько погружен в собственные тягостные думы, что не смотрит вокруг. Игнорировать моё присутствие он бы не посмел. Впрочем, я бы пока послушал разговор, чтоб вникнуть в происходящее».
— Так вот… честно признаться, мне даже стыдно повторять это вслух — шестеро небритых, абсолютно нагих мужчин забрались на плаху и принялись скандировать еретические речи, сопровождая всё скачками по плахе и выкрикиванием нечленораздельных…
— М-м-м! М-м!
Он покосился на еретика:
— …звуков. Спустя десять минут прибыл полицейский патруль, и представление удалось прервать. Правда, не без труда. Тот, кого мы привели, — предположительно, глава шайки еретиков…
— А зачем вы его сюда вообще привели?
На фоне раздалось прерывистое мычание. Комендант смутился от поставленного вопроса и отвел взгляд в сторону.
— Ладно, дальше, не задерживайте.
— Пока что, точно определить, кто именно стоит за всем инцидентом, — невозможно. Пойманные люди душевно больны, и поэтому либо вообще не способны вести осмысленный диалог, либо называют самые разные имена. Но двое сошлись на Герберте Муне.
— Кто такой Герберт Мун?
— М-м-м-м!
— Это тот, кого собирались казнить. Герберт Мун — столичный сборщик налогов, пойманный на крупной краже и приговоренный к отсечению головы.
— То есть, он организовал срыв собственной казни?
— Это лишь единственная смутная теория. Следствие склоняется к тому, что Муна подставил кто-то другой, чтобы организовать его казнь на глазах у четверти города и выпустить туда шайку безумных еретиков.