Я размышляю обо всем этом, глядя то мимо лица секретаря Елены и ее черной волны волос, то мимо лица Павла of Rolling Stone, глядя на темные сосны, на косматые старые ели Новгородской земли. В России тяжелая государственность, на борьбу с которой уходят все силы общества и силы гениев русской земли. Наше государство — жестокий тупой зверь. Что при Екатерине, что в 2008 году. Так я простенько думаю.
Вдруг мы останавливаемся. Происходит это среди глухого в общем леса, ясно, что тут нет светофоров и нет поперечных дорог. Стоят дальнобойные фуры из Германии, изо всей Европы, и мы в наших двух машинах. Стоим полчаса, час, два. Чуть сдвигаемся было, но опять многокилометровый караван замирает. Водители произвольно покидают свои автомобили, высматривают даль с обочины, бродят, уходят в лес отлить. Я ухожу отлить. Охранники следуют за мной, но скромно отворачиваются. Фотограф Rolling Stone тоже следует за мной.
— Ну нет, не за этим занятием! — возражаю я. (Он, по-моему, собирается снять меня именно за этим. Он же фотограф из Rolling Stone, не из журнала Vogue).
Ели, лианы какие-то северные на них, папоротники — красивый лес на подходе к дому Бабы-яги, но еще не у самого дома Бабы-яги.
Со скрипом сдвигаемся метров на пятьсот. Чуть впереди виден пост ДПС. Копошатся не спеша пара ментов. На самом деле Россия покрыта сетью КПП. Подобных сетей нет ни в одной стране. Они в других странах появляются временно, при введении чрезвычайного положения. У нас полицейские контрольно-пропускные пункты существуют вечно, уже при Радищеве жандармы стояли на заставах. И эти ДПС — пункты сбора дани с населения и пункты контроля за населением — просто позорно кричат об отсутствии свобод в России, о том, что у нас полицейское государство.
Один из охранников добирается до ДПС и приносит нам разгадку появления чудовищной пробки там, где к этому нет предпосылок. Ремонт дороги! Меняют покрытие. Еще через час мы добираемся до места ремонта. Все рабочие сидят в автобусах, готовые, видимо, уехать. На дороге никто не работает! Какого же! Мать их! Работали ли они в только что прошедшем времени? Не факт.
В одном месте дороги фривольный мент, играя своей палкой, стоит, закрыв собою путь встречному каравану фур и автомобилей. Мы катим, счастливчики, мимо них, несчастливых. Уже одиннадцатый час, еще светло. Мы насчитываем в восемь километров длину каравана встречных автомобилей.
После 23 часов вечера, у древнего елового леса, теперь уже такого, как у самого дома Бабы-яги, останавливаемся отлить по просьбе Елены. Женщины в таких делах более терпеливы. Это ее первый раз. В красном пальто, черные волосы гривой, она отходит вглубь леса. Дико громко поют замерзшие соловьи. Красным пятном Елена выходит из леса.
— По машинам!
Устремляемся дальше, к городу Валдай, где намереваемся поесть. Есть уже хочется даже мне. (Почему «даже»? А я ем раз в день, вечером.)
Валдай выглядит аккуратно. Павел of Rolling Stone, высадившись на потемневшей, по-видимому, главной улице города (вдали в конце улицы потому что виден абрис собора), обращается к двум юным валдайкам. Валдайки дружелюбно объясняют Павлу, как доехать до кафе «Арарат». Радищев в своем «Путешествии» забавно предупреждал путешественников о наглых валдайских девках, однако отмечал, что к моменту его путешествия они как будто сделались менее наглыми. Спрашиваю Павла, наглыми ли показались ему современные валдайки? «Нет, отличные валдайки, приветливые…»
Город выглядит ухоженным. Правда, мы в самом центре. Проезжаем до самого собора. Сворачиваем влево. Видим, что у летнего кафе сидят за столиками некие по виду гопники в тренировочных костюмах. Если это кафе «Арарат», то нам не сюда. Возвращаемся к собору. Фотограф решает запечатлеть собор. Что и делает. Катим, собираясь покинуть город. Вдруг оказываемся у кафе «Арарат». Павел идет на разведку. За ним следуют охранники. Возвращается, оценив обстановку. Общий диагноз: нормальное заведение. Входим все, подымаемся на второй этаж. За одним из столов в углу зала действительно армяне. Занимаем место за тяжелым деревянным столом. Как раз ему приданы десять стульев. Рассаживаемся.
Водитель «Волги» Стас иронически набрасывает словесный портрет города. Согласно Стасу, Валдаем владеют две группировки: гопников, со штаб-квартирой в кафе с пластиковыми стульями, и группировка армянской диаспоры, штаб-квартира в кафе «Арарат». Вероятнее всего, они враждуют. Действительно, видимо, так и есть.
Водку пьем лишь мы с Павлом. Елена пьет шампанское. Салаты, мясо в горшочках, шашлыков нет, есть телятина… Мы всему рады, очень уж голодны. Охрана, она же служба моей безопасности, пьют соки, и заканчивают они мороженым. Я выпиваю большую часть полулитровой бутыли водки «Флагман», но ни в одном глазу, что называется. Трезв.