А на эстраде в это время был подлинный бум, связанный с появлением молодого Муслима Магомаева. Муслим пользовался таким оглушительным успехом, что, похоже, соперничать с ним было просто некому. На фоне этой бурной, яркой «магомаевской экспансии» фигура Иосифа Кобзона, казалось бы, несколько потускнела, ушла в тень. Но мне, несмотря на молодость, чутье все же подсказывало, что долго так продолжаться не может. И как оказалось в дальнейшем, я не ошибся. Иосиф — от природы стайер, бегун, так сказать, на длинную дистанцию, умеющий тщательно рассчитывать свои силы. А Муслим — великолепный спринтер, способный так «рвануть на стометровку», как дай Бог каждому, но зато и выплеснуть в этом рывке огромное количество заложенной в нем энергии. То есть Муслиму, человеку чрезвычайно эмоциональному, нужно было все сразу, немедленно. И он почти мгновенно добился всего, о чем может только мечтать артист, — популярности, славы, достатка, армии поклонников… Он настолько высоко поднял свою планку, что удержать ее на такой высоте было достаточно непросто. Тем не менее в течение лет десяти Магомаев был у нас на эстраде певцом номер один. Причем, что самое интересное, никто его с вполне заслуженного «трона» не свергал. Муслим уступил его сам, следуя свойствам своего же характера, — когда он понял, что всего в жизни добился, что стремиться ему теперь вроде бы уже не к чему, он просто-напросто расслабился, отпустил, образно говоря, вожжи и успокоился на достигнутом…
И тогда, что совершенно закономерно, вперед вновь вырвался Иосиф Кобзон — со своей беспредельной работоспособностью, неуемным стремлением подчинить себе все существующие песенные жанры и неодолимой жаждой заполнить собой весь эстрадный мир. Такой уж у него характер — быть вторым ему никак не по нутру. Конечно, жизнь есть жизнь, приходилось и ему порой бывать на вторых и на третьих местах, но аутсайдером, замыкающим Кобзона представить просто невозможно! Даже теперь ни у кого не повернется язык сказать, что «Иосифа нет», что «Иосиф иссяк», «испелся» и так далее. Он, зрелый уже человек, достигший феерических высот в профессии и завершивший, казалось бы, свою песенную карьеру, даст сто очков вперед любому, кто посмеет усомниться в его безусловном лидерстве в пределах жанра.
И вот с такой феноменальной личностью свела меня судьба летом 1970 года в Тамбове на фестивале «Мелодии друзей», где нам с Иосифом Кобзоном довелось выступать на одной концертной площадке в сопровождении джаз-ансамбля из оркестра Вадима Людвиковского. Причем Кобзон не был даже предварительно заявлен на афише как участник концерта. Его положение давало ему право пребывать в свободном полете, быть не связанным никакими обязательствами. Он выбирал свои дороги сам. И тут Володя Чижик, первая труба джаз-ансамбля, звонит Иосифу в Москву со следующим предложением: «Не мог бы ты приехать сюда и поддержать нас своим авторитетом — выступить в роскошном новом зале на тысячу четыреста мест с великолепной аппаратурой?» Иосиф дает согласие. Но, как я подозреваю, соблазнил его Чижик отнюдь не классным залом и роскошной аппаратурой. Причина была в другом. В этом фестивале помимо нас принимали участие и звезды из так называемых стран народной демократии. Утверждать не буду, но догадываюсь, что Иосифа, который в это время, после развода с Людмилой Гурченко, был, так сказать, одиноким, связывали некие романтические отношения с очаровательной певицей из Югославии Лилиан Петрович… Но, как бы там ни было, внезапное появление Кобзона в Тамбове, где его никто не ожидал, произвело на публику ошеломляющее впечатление. Бесспорно, он был там номером один. При каждом его выходе на сцену зрители просто вставали с мест. К тому же Иосиф завершал программу фестиваля своими головокружительными шлягерами, звучавшими по радио с утра до вечера.
Что касается меня, я о подобном собственном репертуаре мог только мечтать. Ни одного хита типа «Не плачь, девчонка» или «Родительский дом» у меня тогда еще не было. Все песни доставались мне, так сказать, «с барского плеча». Таким образом, когда меня наконец представили Кобзону, я смотрел на него как на небожителя. В Москве мы уже встретились с ним в преддверии осени в Киноконцертном зале «Октябрь», где он выступал с оркестром Людвиковского. Надо было видеть, как Иосиф подкатил к служебному входу на своем шикарном «бьюике», пожалуй единственном тогда в Москве. А если еще учесть, что он дружил с Юрием Гагариным и вообще был коротко знаком практически со всеми сильными мира сего… Однако я набрался храбрости и обратился к нему с просьбой: «Иосиф, дело в том, что я хочу принять участие в Четвертом Всесоюзном конкурсе артистов эстрады, который состоится в сентябре этого года. Но у меня серьезная проблема — нет такой ударной песни, с которой я мог бы рассчитывать на призовое место. Не поможете ли вы мне в этом вопросе?» Иосиф отвечает, как и подобает истинному олимпийцу: «Вы знаете, Лев, я как раз сейчас разучиваю очень хорошую песню Павла Аедоницкого на стихи Расула Гамзатова «Берегите друзей». Но вам она, как я вижу, сейчас гораздо нужнее. Так что, если хотите, берите ее и учите…» Мог бы так поступить человек мелочный, жадный, завистливый, опасающийся конкуренции? Да никогда в жизни! Так поступают либо люди очень добрые, либо очень щедрые, либо очень уверенные в своих силах. Мало того, Иосиф же рекомендовал Оскару Фельцману дать мне для исполнения на конкурсе его знаменитый балладный триптих на стихи Роберта Рождественского — «Балладу о красках», «Балладу о знамени» и «Огромное небо». Таким образом, во многом благодаря Иосифу у меня постепенно подобрался неплохой конкурсный репертуар, с которым я и выступил. Что касается песни «Берегите друзей», которая могла бы, я думаю, стать одним из украшений песенного репертуара Иосифа, она в итоге стала «моей» песней, которую я впоследствии исполнял довольно часто. Не знаю, что чувствовал в эти моменты Иосиф, принимавший участие в тех же концертах, но мне было бы, честно скажу, не по себе, если бы кто-то «параллельно» со мной вздумал бы взять на вооружение какой-либо из моих хитов, такой, скажем, как «Родительский дом». Также с легкой руки Иосифа мне досталась добавившая мне немало популярности песня Павла Аедоницкого на стихи Юрия Визбора «Я вас люблю, столица».