— Интересно: расскажет ли Ларосо, почему тут столько многоплодных беременностей? Почему-то мне кажется, что это из-за приема каких-то синтетических гормонов.
— Прикинь, разведка, — ответил Фоссо — у юных тау-китянок мозги намагничены. Они от большой дури могут какую угодно химию принимать для этой многоплодности.
— О том и разговор, — сказал Скир, — скажи своим ребятам, чтоб смотрели внимательно, поскольку этой химии должно быть немало на складе. Пусть ищут все необычное.
— ОК, разведка, я скомандую ребятам. Но я не понял, если мы что-то такое найдем, то дальше что? Как определить, та это химия, или нет?
— Определять, — ответил Скир, — будет Верховная судья Беверли, когда прилетит. Она биомедик по профессии. А может, Корвин и Пиркс прямо сейчас что-то выяснят.
…
Прогулка Корвина и Пиркса была внезапно прервана примерно на полпути.
— Пиркс! — заорал здоровенный голый бритоголовый чернокожий парень — типичный южноамериканский замбо, бросаясь им навстречу, — Пиркс! Ты помнишь? Я Хиддик!
— Блин, прекрати меня тискать! — прорычал Пиркс, пытаясь вырваться из его объятий.
— Что за на фиг? — произнес Корвин.
— Все ОК, — успокоил его Пиркс, — я где-то встречался с этим парнем. Значит, Хиддик?
— Ну, так! — замбо широко улыбнулся, — Вспомни залив Эсмералдо! Я возил на тележке бочонки топлива для твоего самолета, а ты каждый раз давал мне брикеты шоколада!
Пиркс недоверчиво покрутил головой.
— Блин! Это ты так вырос?
— Ну, так! — Хиддик разжал руки и сделал шаг назад, — Ведь 9 лет прошло!
— Блин… Вот, время бежит! Короче, Хиддик, знакомься, это штаб-капитан Корвин.
— Салют, кэп Корвин! — и замбо крепко пожал ему руку, — А вы ищите что-то?
— Мы — ответил Пиркс, — в библиотеку идем. Ваш профессор пригласил Корвина, а я за компанию, типа того.
— Ясно! — Хиддик широко улыбнулся, — Я пройдусь вместе с вами.
…И они двинулись дальше по тропе между кокосовых пальм…
…Среди посадок бамбука и банана, растущих на болотцах, сформированных водой из пластиковых оросительных трубок с дырочками.
…Мимо циновок в тени, где отдыхали группы девушек-тинэйджеров. Или с круглыми брюшками. Или уже с младенцами. Двумя. Тремя. Четырьмя. Были и такие, у которых наличие брюшка сочеталась с наличием младенцев менее года от роду. Жутковато….
— Хиддик! — не вытерпел Пиркс, — Какого хрена ваши девчонки специально рожают по нескольку близнецов, если вы в бытовом смысле живете, как троглодиты в сельве?
— Потому, что много сильных, умных, инициативных детей, это ключ к звездам.
— Хэх! Монументальный афоризм, а технология не дотягивает. Я думаю: сначала надо создать приемлемые условия быта здесь, а уж потом думать про ключи к звездам.
— У нас хороший быт! — возразил замбо, — Не смотри на вещи, смотри на людей. Люди счастливы здесь. У девчонок много детей, но это желанные дети. Некоторых вещей не хватает, у нас сейчас проблемы со средствами. Но, вы нам поможете, правда?
— Мы поможем, — холодно отозвался Корвин, — мамы и дети не могут нормально жить в подобных условиях. Это против Хартии. Мне это понятно, а тебе Хиддик?
— Остынь, штаб-кэп, — шепнул ему Пиркс и, повернувшись к Хиддику, добавил, — давай, пройдемся вдвоем, а штаб-капитана пока проводит кто-нибудь…
— …Легко! — перебил замбо, — Корвин, ты не обидишься? Я не видел Пиркса девять лет. Хочется столько рассказать! Эй-эй! Бони! Ты бы проводила кэпа Корвина, ему надо в библиотеку, а ты ведь все равно идешь плавать с малышами в Угловой гавани.
Эти слова были обращены к мулатке-тинэйджерке, которая в данный момент аккуратно укладывала четырех грудных малышей в большую плетеную корзину.
— Да! — ответила она, и улыбнулась — Салют, Корвин!
— Салют, Бони, — сказал он, и уселся на корточки рядом с ней, — а это твои мелкие?
— Да! Им 116 дней, они весят чуть больше шести кило, и они уже хорошо плавают!
— Замечательно, Бони. И ты что, собираешься тащить на себе четверть центнера?
— Нет! — девушка покрутила головой, — Ведь здесь есть ты.
— Есть я? В смысле, ты предлагаешь мне тащить корзину с твоими киндерами?
— Да! — она открыто улыбнулась, — У нас люди всегда помогают друг другу. А у вас?