— Ладно, — согласилась она, и глянула в тот же сектор неба. Там не наблюдалось ничего особенного, кроме, разве что, полупрозрачного облака странной формы — будто мираж искривленного башенного шпиля. Затем рядом с первым облаком стало расти второе.
— Следы от сверхвысотных дронов, — пояснил фон Зейл, заметив ее интерес, — я даже не думал, что настолько ясно будет видно. Красивый визуальный эффект, между прочим.
— Красивый, — согласилась она, и спросила, — звонки посыплются из-за этого?
— Да, — подтвердил он, и предложил, — ну, идем к грубым шведским строителям?
…
Майор интуитивно экспромтом хорошо оценил время. Он успел познакомить Герду с ключевыми персонами стройки, когда прозвучал первый телефонный звонок. Это был полковник Томас Томпсон из аналитического отдела Тихоокеанского флота США. У конкретно данных двух разведчиков — меганезийского и американского уже случались эпизоды общения, и для обоих собеседник выглядел… Нельзя сказать: «понятным» (в разведке так не бывает). Но, можно сказать: «доступным для диалога». Сейчас как раз состоялся диалог, приводить который здесь целесообразно с подстрочным переводом (поскольку сленг спецслужб несколько отличается от обычного человеческого языка).
Полковник Томпсон (после обмена формальными приветствиями): Готова ли INDEMI предоставить нам данные о проводимых суборбитальных запусках с острова Косраэ?
*Перевод: Вы будете огрызаться, как Северная Корея, или попробуем договориться?
Майор фон Зейл: Это частные космические тесты. А что конкретно вас интересует?
*Перевод: Мы не будем огрызаться, но информацию дадим, лишь если сторгуемся.
Полковник Томпсон: Капитолий хочет немедленно знать о военных аспектах.
*Перевод: Цивильные политиканы обделались, давайте, для начала, успокоим их.
Майор фон Зейл: Эта серия тестов не имеет ПРЯМОГО военного аспекта.
*Перевод: Успокойте этих цивилов, СЕЙЧАС никто не бомбит их.
Полковник Томпсон: Я рад вашей открытости. Некоторые в Пентагоне опасались, что INDEMI займет неконструктивную позицию полного отрицания военного аспекта.
*Перевод: Хорошо, если у вас окажется военно-космическая программа.
Майор фон Зейл: Да, мы не отрицаем военного аспекта тестов, в разумных рамках.
*Перевод: Если надо, то мы можем изобразить нужный уровень космической угрозы.
Полковник Томпсон: Сторона США будет вынуждена ответить симметрично.
*Перевод: Вы же понимаете, что для нас это возможность увеличить бюджет ВМФ.
Майор фон Зейл: Есть прогноз, что США восстановит программу «Звездных войн».
*Перевод: Мы можем вбросить вам мотив под расходы 60 миллиардов USD в год.
Полковник Томпсон: Я не комментирую, но этот прогноз логичен в вашей позиции.
*Перевод: Отлично. Сколько вы хотите за это?
Майор фон Зейл: Тогда, видимо, штабам потребуются переговоры о паритете.
*Перевод: Это торг не моего уровня, а уровня шефа штаба Народного флота.
Полковник Томпсон: Да, это срочно требуется при угрозе такого противостояния.
*Перевод: ОК, я доложу наверх, и постараемся быстро обстряпать этот бизнес.
Из этого диалога ясно, что стороны (в широком смысле — Пентагон и штаб Нарфлота) успели достаточно изучить повадки друг друга, так что американские военные (вполне обоснованно) видели в происходящем космическом шоу не угрозу, а лишь повод еще глубже запустить ковш в национальный бюджет. Но для сравнительно пацифистского рыхлого истеблишмента Евросоюза ситуация выглядело гораздо драматичнее.
…
*69. Прагматика и мечта: единство противоположностей
Та же дата и время. Германия, Гессен. Вечер 14 августа в местном часовом поясе.
Кегельбан «Rotkappchen» (Красная Шапочка) на окраине Штайнау-ан-дер-Штрассе был переделанным старым лодочным гаражом на берегу озера. Принадлежало это заведение молодой парочке с псевдонимами Гензель и Гретель. Клиентура — местные тинэйджеры. Кегельбан считался не баром, не дискотекой, а спортивным клубом, т. е. не попадал под ограничение «18-плюс», установленное «Законом о молодежи». В «Красной шапочке» можно было находиться с 14 лет. Но, этот закон разрешает пить пиво только с 16 лет, а курить только с 18 лет. Значит (поскольку в баре кегельбана имелось пиво и сигареты) локальная полиция проверяла «Красную Шапочку» каждый вечер. Соответственно, до полицай-визита тинэйджеры добропорядочно и трезво метали шары по мини-дорожке, стараясь сбить кегли, а после такового — вели себя… Несколько более расковано.