— Чепуха. Эти проекты позволяют экспедиции из нескольких астронавтов долететь до Марса за полгода, высадиться, а затем, возможно, вернуться назад. Ничего больше.
— Но, в будущем-то наверняка станет возможным большее, — возразила она.
— В будущем! — экс-вице-адмирал выразительно поднял бутылку пива над головой, — В будущем многое станет возможным, если у человечества вообще будет будущее. Вот, например, яйцеголовые из AGstrend сомневаются, что оно будет. Среди них набирает популярность историко-философская теория Новых Темных веков.
— А это что за теория такая?
— Это теория о периодичности взлетов и падений цивилизации. Древний Египет пал. И Эллино-Римская Античность пала. Наша цивилизация на очереди. Стагнация с 1990-х. Надежды на тонизирующий эффект Второй Холодной войны не оправдались. Сначала тенденции вдохновляли, но они оказались, в основном, иллюзией. В основном, боевая техника и боевые действия лежали в виртуальном мире. Как и экономическая борьба.
Райан Бергхэд лаконично поддержал своего бывшего главного разведчика:
— Медиа-иллюзия сожрала физику.
— Именно! — Ледроад кивнул, — Тонизирующий эффект Второй Холодной войны, таким образом, привел к прогрессу в сотворении и передаче иллюзий, но не реальности. Мы получили кучу ярких фильмов и видеоигр о колонизации космоса. Но физически, мы остановились в середине 2000-х, когда исчерпался импульс Первой Холодной войны. Дальше мир упал в Великую рецессию, а Вторая Холодная война с ее кибервойсками, иллюзорными победами в кибернетически-рисованных сражениях, и цифровой войной пузырей кибернетических валют, привела нас в ступенчатый Супер-кризис. Мы будто Римская империя, погрязшая в твиттере, и беспомощная перед волной варваров.
— Варвары, по смыслу, это исламисты? — предположила Сайра.
— Ты ведь умная девушка, — укоризненно отозвался Бегхэд, — ты должна видеть, что все исламские объединения, это маргиналы, слепленные нашей цивилизацией для всяких тактических трюков в финансовой и идеологической сфере. Мусульманам разрешено паразитировать на нашей цивилизации, пока они нужны для этого. Затем, им закроют кормушку, и ислам, как политический фактор, исчезнет. Подумай глубже, Сайра.
— Тогда варвары, по смыслу, это китайцы? — выдвинула она следующую версию.
Ледроад снова фыркнул и показал рукой на экран.
— Китайцы — часть нашей глобальной цивилизации, хотя они выпендриваются своими иероглифами и однопартийным социализмом. Вот, там сидит Кун Цзивэй — типичный яйцеголовый философ из китайской копии нашей конторы — AGstrend. Я читаю на его китайской морде такой же ужас перед глобальным кризисом и волной варваров.
— Что-то я туплю… — Сайра машинально схватила бутылку и хлебнула пива — …Итого получается, что варвары, это меганезийцы?
— Получается так, — подтвердил он, — а иначе, зачем китайские партийные комитетчики направили профессора Куна в Меганезию готовить переговорную почву?
— Но, — заметила она, — тут, наверное, какая-то ошибка. КНР, это одна восьмая мировой экономики, полтора миллиарда людей, и военная машина, вторая по силе в мире.
— Да, — подтвердил Ледроад, — и что, по-твоему, следует из этих трех фактов?
— Хотя бы то, что Меганезия, даже с Фиджи и Бугенвилем, в тысячу раз меньше.
Бергхэд улыбнулся, ласково похлопал свою молодую ассистентку по попе, и сказал:
— На это какой-нибудь яйцеголовый из AGstrend ответит тебе, что слон боится кобры, которая в тысячу раз меньше, поскольку укус кобры убивает слона.
— Точно, — подтвердил Ледроад, — еще яйцеголовый скажет: атомный взрыв над Южно-Китайским морем, это незийская кобра расправила капюшон, предупредив китайского слона, что если он шагнет вперед, то получит смертельный укус в хобот.
— Я слышала, что аналогии лгут, — лаконично и твердо ответила Сайра.
Возникла пауза. Экс-адмирал и экс-вице-адмирал многозначительно переглянулись, и синхронно улыбнулись. Бергхэд заговорщически сообщил Ледроаду:
— Одна толковая девушка соображает лучше, чем все яйцеголовые в твоей конторе.
— Да, Рэй. И также лучше, чем все яйцеголовые в аналогичной китайской конторе.
— Неужели я сказала что-то настолько умное? — спросила она.
— Достаточно умное, — ответил Бергхэд, — но перед этим ты сказала глупость.
— Глупость?.. — она задумалась, — …Это о сравнении параметров Китая и Меганезии?
— Да, — экс-адмирал кивнул, — а теперь попробуй ответить: почему это — глупость?
— Потому, — предположила Сайра, — что стереотипы военного анализа тоже лгут.