Король-мэр атолла Тепитака энергично выдвинулся из зала на эстраду, и объявил:
— Я сходу признаю: в общем случае, таким бандитам не место в нашем море.
— Вот-вот, — хмуро сказала Беверли, — но вы ведь предлагаете принять их.
— Да, сента судья. Потому, что тут особый частный случай.
— Это точно, — она кивнула, — особый случай. Я осматривала трех студенток, проведших декаду в власти Hormigas-Armadas и, если суд допустит синдикат в нашем море, то как объяснять решение этим студенткам? Представьте: какой-нибудь бандит из числа тех, которые насиловали, зальет соответствующее видео на свой блог. А в комментарии он напишет, что ему по хрену хартия, поскольку крестный отец синдиката купил всех.
— Исключено, — ответил Ми-Го.
— Почему? — спросила Цао Сюян.
Вместо ответа, он подошел, и положил на судейский стол газету «Costa-Rica Tribune», развернутую на странице с криминальной хроникой. Беверли Мастерс за пять секунд пробежала страницу взглядом, и задержалась на самом жутком сообщении.
— Ни хрена себе! 20 татуированных трупов в рефрижераторе траулера.
— Хэх… — отреагировал Хейво Протей, — …Это что, ваш ковбойский рейд, капитан?
— Нет, сен судья. Это, типа, карма.
— Внушает… — признала Эвис Дроплет, — …Но эти 20 гуманоидов, я полагаю, не очень отличались от других участников Hormigas-Armadas, которые пока живы. Какие ваши предложения, капитан, по контролю над действиями живых бандитских элементов?
Мэр-король атолла Тепитака снова подошел, положил на судейский стол лист бумаги: распечатку текста из пунктов, разделенных абзацами, и прокомментировал.
— Здесь черновик регламента. Условия пребывания синдиката в нашем море — разумно-жесткие. Непрерывный контроль полиции. Запрет на любые действий вне корабля без предварительного разрешения спец-офицера. Никакой парковки и выхода на берег без предварительного согласия местной мэрии. И далее в экономическом плане: никаких инвестиций в бизнес, запрещенный нашей Хартией. Я полагаю: на таких условиях эти фигуранты будут безвредны для наших жителей, и для гостей страны.
— А сами сальвадорские фигуранты готовы на такие условия? — спросила Цао Сюян.
— Да, сента судья. Ни о чем другом даже разговора не было.
— По ходу, кто-то на родине зверски прижал их, — предположила она.
— Да, сента судья. Их прижала группа влиятельных политических фундаменталистов, представленная на Капитолии, в правительстве США, в медиа-топе, и в спецслужбах. Консервативные СМИ в США сейчас натравливают публику на Hormigas-Armadas.
Эвис Дроплет развела руками, демонстрируя некоторое непонимание.
— И что тут нового, сен Ми-Го? Я достаточно долго жила в США, и отлично знаю, что приличная публика там всегда ненавидела сальвадорских бандитов. Впрочем, в самом Сальвадоре ненависть к этим бандитам еще сильнее, и вполне обоснованно.
— Новое тут, это репрессии, направленные извне, — ответил король-мэр, — раньше были обычные эпизодические точечные полицейские операции против синдиката Hormigas-Armadas. Сейчас — иначе. Влиятельная политическая группа из США стала диктовать властям Сальвадора сценарий пуританской морализации. Репрессии против Hormigas-Armadas — не цель, а повод усилить полицейский контроль. При этом консервативные политики в США заговорили, как в 1989-м перед первым вторжением в Панаму.
— Я ни фига не поняла, — призналась Цао Сюян.
— Я, кажется, начинаю понимать, — откликнулся Хейво Протей, — но, хотелось бы более детальных объяснений, сен Ми-Го.
Король-мэр задумался на несколько секунд, затем предложил:
— Сен судья, более детально лучше спросить у полковника Фойша. Это политология.
— ОК, — сказал Протей, — давайте попросим сена полковника объяснить политологию.
— Попросим, — лаконично подтвердила Эвис.
— Только популярно, по возможности, — добавил Одо Гете.
— Я понял задачу, — отозвался разведчик, — итак: среди североамериканской финансово-политической верхушки давно бродит идея переформатирования Мезоамерики путем внедрения пуританства: христианского, исламского, или смешанного. В основе: книга Макса Вебера 1905 года «Протестантская этика и дух капитализма», переосмысленная политологами неоконсерватизма. Будто, если в Мезоамерике вместо католицизма с элементами местного язычества возобладает пуританство, то сама собой прекратится наркоторговля, пьянство, пофигизм и бандитизм. Латиносы сразу станут работящими, бережливыми, целеустремленными и ответственными.