Но вернемся к событийному ряду. Улли вошла в дом, предварительно сбросила всю одежду и даже тапочки в пластиковый мусорный контейнер у дверей. Это удобно при наличии роботизированной стиральной машины, которая разберется, что из вещей как обрабатывать. Тихо прошлепав босыми ногами поперек холла, и тихо поднявшись по внутренней винтовой лесенке, вошла в спальню. Не включая свет, она шлепнулась на кровать рядом со спящим Вендиго. Он чуть повернулся, и вопросительно буркнул:
— ОК?
— ОК, — подтвердила она, — но я устала, как гепард на охоте.
— Тогда спи, давай, — резюмировал Вендиго, чмокнул ее в щеку, и мгновенно заснул.
Улли очередной раз позавидовала этой его способности, выработанной диверсионной океанской войной в составе экипажа гидроплана-бомбера. Теперь, под аккомпанемент ритмичного сопения Вендиго, она попыталась усилием воли погрузить себя в сон. Но клубок мыслей, вертящихся в голове, слишком мешал. Тогда, Улли переключилась на задачу выпихивания этого клубка но он цеплялся, будто был не из мыслей, а из очень качественной колючей проволоки. Обнаружив это, Улли начала методично отцеплять мысли по одной, и выкидывать, но они коварно цеплялись одна за другую, и по итогу, сложились в последовательную запись тестовой программы атомолета «Skoystrer». В общем, сражение с бессонницей было проиграно. Улли шепотом выругалась, и нежно толкнула Вендиго пальцами в бок чуть ниже ребер.
— Щекотно, блин, — пробурчал он.
— Тебе щекотно, а у меня мозги зациклило, — сообщила она.
— Хочешь прогуляться вдоль берега? — предположил Вендиго, зная ее манеру борьбы с бессонницей, возникающей после авралов.
Улли вздохнула в подтверждение, включила торшер, встала с кровати, пихнула ноги в пляжные тапочки, и посмотрела на Вендиго. Странно: она делала все быстро, но этого времени хватило, чтобы Вендиго застегнул треккинговые сандалии и браскрин. Улли прокомментировала это по обыкновению, чуть насмешливо:
— Настоящий футуристический флибустьер: голый с компьютером на запястье.
— Настоящий футуристический ученый: голая без компьютера, — отреагировал он, — ну, двигаемся. Вытряхнем отработанные задачи из твоей непревзойденной головы.
Они спустились на пляж, и зашагали на север, к протоке, отделяющей соседний моту.
— Вендиго, ты даже не поверишь, из-за какой ерундовой оплошности мы провозились столько времени с этой тестовой программой, — начала она.
— Улли, давай я даже не поверю в другой раз, — сказал он, — а сейчас надо сменить тему, поскольку иначе ты останешься зацикленной до утра.
— Да, — согласилась она, — вот что: я расскажу про этих репортеров. Ты был на пляже, и ничего не слышал, а это была коррида политкорректности и здравого смысла.
— Хэх… Здравый смысл в качестве матадора, а политкорректность…
— …В качестве быка, — договорила Улли.
— Ясно, — он кивнул, — а красной тряпкой был секс. E-oe?
— Aita-e, — она сделала отрицающий жест ладонью, — секс был красной тряпкой по двум вопросам, но не по одному вопросу секс было некуда пихнуть. Речь шла о ФЛНЭ. Там красной тряпкой была нуклеофобия. Иррациональный страх перед ядерной энергией.
Вендиго слегка удивился:
— Ты что, признала ядерную суть фабрики-лаборатории нехимической энергетики?
— Разумеется, нет. Я сделала, как мы решили на Межуниверситетском коллоквиуме. И, кстати, я первой применила это в практике общения со СМИ.
— Я пока не догнал, в чем фокус, — честно сказал Вендиго.
— Фокус такой. Репортер спрашивает: нехимическая энергетика, это ядерная? А я ему встречный вопрос: какая энергетика — ядерная? Он не знает, и лезет в Глобопедию.
— Так, Улли, минутку, а разве Пат Макмагон не знает?
— Пат эрудированная девушка, и знает в общих чертах. Но она на нашей стороне.
— Ясно. Значит, Пат молчит, и?..
— …И, — продолжила Улли, — репортеры, открыв Глобопедию, начинают наугад тыкать пальцами в незнакомые слова. За три шага разговор переходит на алхимию, в которой происходит трансмутация элементов, следовательно: преобразуются атомные ядра. У репортеров засело в голове, что алхимия — лженаука. Они удивляются, узнав, что мы наблюдаем алхимию ежедневно. На солнце водород превращается в гелий, и далее — в тяжелые элементы. Тут, репортеры, опасаясь за сохранность нелепого трэша, который считают своим рассудком, сами переводят разговор на другую тему.
— На близкую им тему секса, — предположил Вендиго.
Магистр Улли Тарер утвердительно кивнула.