Христианство перешло в стадию трансцендентального идеализма. Мы оказываемся в чистом эфире духа и любви, который заменил все основное любовью к истине. Таким образом. Евангелие от Иоанна сделалось основным евангелием для христианской церкви. Христианство могло иметь успех только при условии культа чистого, который не зависит от всякого вещественного символа. Недаром сказано в евангелии: «Бог есть дух, и те, которые ему поклоняются, должны ему поклоняться в духе и истине». Иисус в четвертом евангелии уже не пророк. Христианство — не секта иудаизма, а религия Разума. Как выразился историк, «псевдо-Иоанн извлек Иисуса из иудейской действительности, которая его убила, и вынес на простор метафизику».
Со времени четвертого евангелия началась эра христианской философии и отвлеченных умозаключений. Но одновременно очень сильно возросла догматическая нетерпимость. Все инакомыслящие объявлялись злейшими врагами. Даже простой поклон думающему по-иному (то есть еретику) считался предательством. Это уже не учение Христа, это то, с чем Он боролся. Сам Христос желал, чтобы пожелание мира было обращаемо ко всем, хотя и пришлось бы поклониться недостойным, в подражание Отцу Небесному, который на все взирает отеческим оком. Сформировавшееся христианство, вопреки учению Христа, создало новое обязательство осведомляться об образе мыслей ранее, нежели поклониться. Сущность учения Христа заменяется догмой, которая полностью противоречит этой сущности. Истинное учение Христа было направлено на то, чтобы облегчить участь человека на земле, дать надежду обездоленному. Оно было заменено богословием, мудрствованием ради поддержания власти над верующими, ради собственного благополучия.
Мы неоднократно видели, насколько нетерпимыми были иудеи к своим инакомыслящим. Они расправлялись с ним очень лихо — побивали их камнями. Но христиане их превзошли в своей нетерпимости. Иудаизм требовал неукоснительного исполнения обрядов и не вникал в философии догмы. Считалось частным делом разделять ту или иную философскую догму. Христиане же пускали кровь каждому, кто не соглашался с тем, что в Христе преобладает божественная природа над человеческой. Как будто сами догматики имеют правильный ответ на этот некорректный вопрос? Нетерпимость христиан, вопреки учению Христа, нанесла смертельную рану христианству. Отцы христианской церкви и слышать не хотят о других верованиях. Они одни со своим искаженным христианством считают себя правыми. Все остальные религии даже не стоят того, чтобы о них говорить. Так считают современные христианские пастыри, так считали они и в то далекое время, когда составлялось четвертое евангелие. К чему это привело — мы знаем. Сколько крови пролили те, кто считал себя наследниками учения Христа с его любовью к ближнему! Они уничтожали огнем и мечом как иноверцев, так и своих, внутренних врагов среди христиан. И сейчас они с невинной миной делают вид, что ничего этого не было. Они, как минимум, святые, которые получили свою власть не от апостолов, а от самого Бога. Поэтому они не считают нужным дать возможность верующим выбрать себе руководство демократическим путем. Они присвоили себе эту власть раз и навсегда. Монархия в самом максимальном виде, в самом недопустимом. И при этом они говорят от имени народа, от имени России. Позволительно спросить: кто им это поручал, кто их избирал, кто их уполномочивал? Ответ: они уполномочены Богом — рассчитан на недоразвитых.
ФОРМИРОВАНИЕ СТРУКТУРЫ ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ
Все началось с первой христианской общины, которой руководил апостол Петр. В «Деяниях апостолов» сказано: «Все же верующие были вместе и имели все общее: и продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого; и каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви всего народа. Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви» (Деян. 2.44–47). В другом месте «Деяний» добавлено: «У многих же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего от имения своего не называл своим, но все у них было общее. Апостолы же с великою силою свидетельствовали о воскресении Господа Иисуса Христа и великая благодать была на всех них. Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» (Деян. 4.32–35).
Позднее апостол Петр в первом послании утверждал принципы управления общиной (церковью), которые соответствовали учению Христа: «Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открываться: пасите Божие стадо, которое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венок славы» (1 Петр 5.1–4).
В то время община была демократической. В ней часто выборы проводились по жребию. Собственно, это была первобытная церковь. Первыми должностными лицами в общине (церкви), которых избирали, были диаконы. Они появились так. В первой христианской общине были как иудеи, так и евреи, говорящие на греческом языке. Их называли «эллинистами», или просто «эллинами». Для организации жизни и деятельности общины стали избирать из самых активных и достойных семь человек. Эти семь (по-гречески «диакон») стали решать многие практические вопросы. Так в христианской церкви образовался диаконат как стариннейшее церковное установление. Затем диаконы появились и в других христианских общинах наподобие иерусалимской. Диаконат представлял собой новое руководство (наравне с апостолами) общиной, церковью. Первенство в общинах перешло к диаконам, которые избирались демократическим путем. По своей сути церковь должна быть свободным собранием равноправных личностей. Никто силой туда никого не загоняет. Поэтому церковь должна быть учреждением демократическим. Но церковь была не только духовным обществом, но и материальным образованием. Ее жизнь всегда была связана с финансами. Ими надо было распоряжаться, распределять, собирать. И достаточно быстро реализовался принцип: у кого финансы, у того и власть. Реализация этого принципа в лоне церкви изменила христианскую организацию в корне. Вместо равноправных единоверцев она действительно превратилась в никому не подотчетных пастырей (и никем не выбираемых), в стадо в прямом смысле. Стадо, которое может веровать и молиться, но которое не может никак влиять на состав руководства церкви, на политику церкви, на решение финансовых проблем. Для большей наглядности этого поразительного превращения приведем рассуждения на этот счет историка: «В христианской церкви произошло то, что случилось бы в клубе, где все присутствующие отказались бы от своих прав в пользу старшин, а старшины, в свою очередь, вручили бы свои права одному председателю, так чтобы после этого ни члены клуба, ни старшины не имели уже никакого совещательного голоса, никакого влияния, никакого контроля над денежными средствами, и председатель имел бы право сказать: «Я один составляю клуб». Пресвитеры (старейшины) или епископы (надзиратели) очень скоро сделались единственными представителями церкви».