– Римлянин, я реально всю ночь тусил и к тебе на кофе пришёл. Который ты зажал, к слову, так что отвянь, да? Юрга, прости за грубость… – сонный, усталый и потому тяжело контролирующий раздражение Саулюс повернулся к Юрге. Та профессионально ослепительно улыбнулась:
– Да ладно, у нас в семье всё на ругани построено, чего уж там. Артурчик, золотко, ты объясни – тебе, правда, горит? Полвечера статью писал, с утра вскочил – и гостю спать не дал, и меня растормошил – в ютуб тебе надо… А у меня, между прочим, сегодня съёмка, меня, знаешь, как взгреют за несвежий вид?
– Что вы понимаете… – Римлянин, не отрываясь от чтения комментариев под роликом, закурил. – Медиа – это вам не сёрфинг, тут невозможно просто стоять в ожидании подходящей волны. Единственный способ оседлать волну тут – это создать её. Так что… – Римлянин стремительно затушил только начатую сигарету и поднялся. – Поехали, Кокс.
– Куда теперь? – обречённо вздохнул Саулюс.
– Я не говорил? – Римлянин на секунду удивился. – Хотя да, когда… Ты же вечером невменяемый был, а утром – обиженный. В «Летуву»63, я вчера с Пранасом договорился интервью записать перед тем, как он в свою Польшу уедет. Юрга, подбросишь?
– Куда ж я денусь, – покорно согласилась девушка, понимающе переглянувшись с Кокусайтисом. – Только быстрее тогда. Мне через час нужно быть в студии. Прости, Саулюс, не попить тебе спокойно кофе в этом доме.
Юрга довезла их до троллейбусной остановки «Европа», выпустив как раз между Центральным Универмагом и гостиницей. Выскочив из машины, Римлянин небрежно махнул невесте рукой и стремительно достал телефон.
– Привет!.. Мы будем через две минуты… С Коксом… Да?.. А, ясно тогда… Понятно… Тогда через четыре… Хорошо, идём… – вернув телефон в карман, Артур повернулся к напарнику и скептически рассмотрел его. – Саулюс, ты как – играть можешь?
– В смысле? – только и выдохнул Саулюс. Продолжая исследовать состояние друга, Римлянин пояснил:
– Лубинас вечером сцепился с каким-то латышами и назначил им на сегодня игру. Думал два-на-два со мной поиграть – латышей трое, один запасной, но раз и у нас тройка получается… В общем, Пранас очень тебе рад, так и знай…
– Не тех людей назвали пидорасами… – пробурчал Саулюс. Римлянин достал телефон и включил фронтальную камеру.
– Здравствуйте, уважаемые любители баскетбола, дорогие болельщики сборной Литвы! С вами я – Артурас Роматис и вместе с героем нашего предыдущего выпуска, моим хорошим другом Саулюсом Кокусатисом, мы идём на встречу со стартовым лёгким нападающим нашей нереальной и при этом истинно народной сборной – Пранасом Лубинасом. Пранас пообещал нам устроить сюрприз – какой, узнаем уже через несколько минут, как только спустимся на спортивную площадку Белого Моста, где нас и ждёт герой сегодняшнего выпуска…
На площадке Пранас в компании трёх рослых светловолосых молодых мужчин отрабатывал броски. Латышам на вид было лет по двадцать пять, и смесь сосредоточенности с которой они бросали и безмятежности с которой двигались, выдавала в них то ли любящих спорт студентов, то ли профессиональных атлетов. Лубинас, заметив невеселого Саулюса и снимающего на телефон разминку Артура, подбежал к ним.
– Здорово, мужики!
– Привет, Пранас! Хочешь сказать пару слов нашим зрителям?
– За Литву! – Пранас, широко улыбаясь, поднял в воздух кулак. – За Литву! Оставим слова! Не словом, а делом давайте покажем как, даже за пределами официальных матчей, мы защищаем наш литовский баскетбол! За Литву!
– С кем играем? – коротко спросил Римлянин, показывая Внуку за кадром большой палец. Саулюс удостоился презрительного взгляда: мол, учись, как надо на камеру работать. Кокс очередной раз вздохнул.
Играть нужно было со студентами-аспирантами. Вчера они, приехавшие на конференцию по актуальным вопросам оптической физики, отслушав и выступив в одном из зданий Вильнюсского Университета, вернулись в гостиницу, где, засев в баре, активно принялись отмечать свои успешные выступления. В какой-то момент их внимание привлёк новостной ролик по барному телевизору – ролик, посвященный организованной болельщиками встрече вернувшейся из Венесуэлы сборной Литвы. После него сосредоточились на сборной и принялись обсуждать её проблемы так же азартно, как до этого – проблемы оптической физики. Так же активно и так же громко – так, что сидевший неподалёку Внук, даже не зная латышского, понял, что сборная, частью которой он является – это несерьёзно, что такая команда может и стоит чего-то против мусорных игроков Южной Америки, но против реальных противников эти деды с отдышкой – не игроки. И реальные противники – это не обязательно даже профессионалы, достаточно поставить эту команду против хорошей любительской команды, да хотя бы против их университетской… Не до конца уверенный в том, корректно ли он расшифровывает второй из двух живых балтийских языков, Лубинас спросил у братьев-балтийцев по-английски, так ли он их понял. Потом, для верности, уточнил ещё и по-русски – и тогда выяснилось, что верно, что латышские студенты действительно считают и даже убеждены, что способны разъебать игроков этой сборной Литвы в любом очном противостоянии. Когда гипотеза была окончательно сформулирована и уяснена всеми участниками дискуссии, Лубинас предложил совершить следующий шаг: проверить гипотезу экспериментальным путём, доказать теорию практикой. Он был готов хоть выйти прямо в тот момент один-на-один против любого из латышской тройки, хоть, помня о встрече с Роматисом, отыграть на следующий день парами. Договорились о парном матче.