— Нам до них дела нет, — нетерпеливо махнул рукой Довнар. — Что с Теней, и как ее вытащить из тюрьмы?
— Там ее уже нет. Пани Чверчакевич отвезли на извозчике домой, а Генриетту сунули в карету, которая поехала в Саский дворец[20], — спокойно ответил на волнение инженера Семнадцатый. — Наверняка это связано с фактом, что дело временно взяла на себя канцелярия наместника. Правда, механические чиновники самой канцелярии ничего пока не знают. Во дворце располагается командование военного округа и несколько военных учреждений, в которых в настоящее время автоматов польского происхождения нет. Так что я и не знаю, зачем ее туда отвезли. Пока что не знаю, но узнаю. Одно точно: быстро достать ее оттуда просто не удастся. Нужно ждать. Глядишь, что-то и прояснится.
— Я поручусь за нее! — героически заявил Довнар. — Пойду туда и заявлю, что ручаюсь за нее во всех отношениях. Собственной честью и имуществом.
В глазах автомата блеснуло сомнение. Он выразительно постучал железными пальцами по стойке.
— Это ничего не даст. Только попадете в камеру и хлопот не оберетесь.
— Это мы еще поглядим! Иду! — Данил надел цилиндр, после чего приподнял его, кланяясь автомату.
Механический чиновник просвистел паром свое «до свидания», когда Довнар направился к выходу, но в дверях задержался.
— Через слугу я передам для вас ведро чистого, высококалорийного каменного угля.
— Да что вы, не надо, хотя мне очень приятно, — глаза Семнадцатого загорелись.
— Без примесей серы!
— О-о! — засопел автомат.
— И еще ведро дистиллированной воды для котла.
— Да что вы говорите! Дистиллированной?!?!
— Ну и подумаю о средстве против накипи.
— Спаси тебя Боже, брат в железе. Приходи, когда только будет тебе нужно, инженер наш дорогой…
Глазища механизма помутнели, на жестяном лице начал конденсироваться водный пар.
Еще мгновение, и Семнадцатый разревелся бы, тронутый щедростью брата по вере. Данил же стукнул тросточкой по полям цилиндра и выбежал на улицу.
Варшава, 10 (22) ноября 1871 г.
Сапоги с подковками офицеров лейб-гвардии выстукивали единый ритм на отполированном до блеска паркете Саского Дворца. Про себя Генриетта даже начала придумывать мелодию под аккомпанемент столь необычной дроби, что помогало ей сохранить спокойствие и преодолеть желание задушить ближайшего солдата. Не слишком хорошо чувствовала она лишенной свободы, когда ее эскортировали по коридорам с высоченными потолками, а повсюду шастали штабные офицеры в идеально чистых мундирах, блестящих от эполет, аксельбантов и орденов. Фроляйн фон Кирххайм шла с гордо поднятой головой, совершенно не обращая внимания на любопытствующие взгляды и шепотки за спиной. Не удостоились ее внимания замечательные украшения на стенах, масляные лампы с хрустальными абажурами, что заливали светом интерьеры дворца; даже на мгновение на глянула на гигантский портрет царя Николая I, висевший на почетном месте. Всем своим поведением она хотела дать понять всем присутствующим, что ничего не боится, что знает себе цену и собственное достоинство, а на шик и блеск царского штаба ей глубоко наплевать.
Бивак русских войск на Саской (Саксонской) площади. Слева-Саский (Саксонский) дворец. Снимок 1861 года
К тому же, она немного устала, потому что ночью ей и глаз сомкнуть не позволили, мучая бессчетным числом повторяющихся по кругу вопросов. К счастью, для организма солдата с мехаборгической поддержкой отсутствие сна даже в течение нескольких дней особой нагрузки не представляло. Гораздо больше докучал голод, поскольку девушка приняла решение не принимать ничего из того, чем угощали ее следователи. Последнюю пищу в виде шоколадок пани Чверчакевич она вспоминала с умилением, ну а за чашку чаю готова была дать себя порезать на кусочки. Да, забылось уже, что означает быть на военном пайке, причем, когда в ходе военных действий снабжение не поступает. Несколько лет назад о еде она бы и не подумала. Да, размякла она на гражданке, живя примерной старой девой в крупном городе. А пригодилось бы взять себя в кулак, припомнить прусскую дисциплину. Закалка духа и тела! Мужество и подчинение, навык и порядок! Раз-два, раз-два, — отсчитывала Генриетта про себя и несколько автоматически согласовала свои шаги с маршем эскорта.
20
Саксонский дворец (польск.
С западной стороны дворца король Август Сильный основал в начале XVIII века Саксонский сад (польск.
В 1862–1915 годах в дворце размещалось командование III-го Варшавского военного округа.
Дворец был разрушен гитлеровскими войсками после поражения Варшавского восстания 1944 года и до настоящего времени не восстановлен. От него остались только три аркады, под которыми находится Могила Неизвестного Солдата. — Википедия.