На одной из самых ранних фотографий Варшавы мы видим бивуаки русских войск, сконцентрированных в городе (как раз на Саксонской площади) в связи с начавшимися волнениями. Концентрация войск не смогла предотвратить широкомасштабное польское восстание 1863–64 гг.
Офицеры в черных парадных мундирах и белых лосинах обнажили сабли перед принимающим смотр наместником. Фельдмаршал Федор Федорович Берг ехал на своей паровой коляске, которую толкал приятный на вид полковник жандармерии в отставке, но остающийся доверенным советником, Сергей Муханов. Их сопровождал командир волынцев, генерал-майор Дмитрий Дмитриевич Прохоров.
Берг грозно глядел на неподвижных солдат. Пехотинцы знали, что от старого офицера не скрыть даже малейшее нарушение устава или порядка. Все должно было быть идеальным и соответствующим предписаниям. В глаза фельдмаршала могла броситься какая-то деталь, портящая совершенную картину, к примеру, недостаточно начищенный орел на кивере или не застегнутая пуговица, и тогда беда командиру полка, наказание от которого незамедлительно получит командир разгильдяйской роты, который, в свою очередь, жестоко отомстит подчиненным ему фельдфебелям, ну а те уж постараются, чтобы рядовые не забыли этого дня на всю оставшуюся жизнь. Так что воздух был наэлектризован напряжением и ожиданием. Солдаты втягивали животы и удерживали дыхание; они замерли, словно вытесанные из камня или отлитые из стали, совсем словно стоящая на самом конце рядов батарея боевых големов.
Точно так же чувствовал себя и полковник Кусов, находящийся на конце площади, во главе собственного небольшого отряда: четырех офицеров — агентов, шести жандармов — мехаборгов и двух боевых автоматов. К отдельной оперативной ячейке III Отделения Личной Его Императорского Величества Канцелярии отнеслись, словно к обычному подразделению, равняющемуся по статусу лейб-гвардии. Это свидетельствовало о немилости в глазах графа Берга. Приказ о необходимости присутствовать на смотре Кусов получил лично от одно из младших адъютантов наместника, который довольно-таки грубо, еще до наступления рассвета, вытащил его из постели. Тем самым, жандармы из элитарного разведывательного подразделения были приравнены к обычным пехотинцам, следящим за порядком в Варшаве. Стыд и позор! А прежде всего, показатель того, что Берг взбешен.
Фельдмаршал похвалил гвардейцев, отчего мина генерала Прохорова прояснилась, как будто из-за туч выглянуло солнце. После того наместник неспешно подкатил к отряду Кусова и, не говоря ни слова, осмотрел стоявших по стойке смирно агентов. Выглядели они гротескным сборищем экспонатов из кунсткамеры, далеко им было до вышколенных, неподдельных военных. Рядом с облаченным в парадный мундир жандармским полковником Кусовым стоял могучий прапорщик Скобелев с четырьмя металлическими руками и в мундире без рукавов. Дальше стоял худенький, седенький старичок с белой бородой — религиовед, мистик и экзорцист, поручик поп Анучкин. Рядом с ним покачивался амбал с покрытой коростами рожей, в мятом и грязном сюртуке: фельдфебель Огранович, специализирующийся в проникновении в преступную среду. Далее выпячивал грудь высокий и худой тип с паучьими, медными ногами: языковед и снайпер, хорунжий Черевин. Дальше стояла парочка молодых подхорунжих, практикантом родом из дворянских семейств, а за ними — очередные чучела с механическими частями тел, с боевыми шрамами и следами ожогов на мордах. На первый взгляд, подразделение можно было сравнить разве что с цирковой труппой или беглецами из желтого дома.
Берг внимательно оглядел их, но его старческое лицо ничего не выражало. Он доехал до конца ряда, после чего Муханов по его кивку развернул тележку, чтобы остановить ее перед Кусовым.
— Александр Иванович, мой маленький мальчик, который должен был сделаться генералом, — покачал головой фельдмаршал. — Только если ты и дальше станешь так поступать, надежды твоего отца прахом пойдут. С военной службы тебя попросят, так что кончишь ты как лишенный офицерского патента неудачник. Послушай-ка моего совета, брось все это. Подай рапорт на отпуск для поправки здоровья, и в это время умоляй отца, чтобы он устроил тебе должность в административных петербургских структурах. Покинь жандармерию, сделайся чиновником. Там оно будет и легче, и безопаснее. Через несколько лет доберешься до чина тайного советника, заработаешь состояние и женишься на какой-нибудь сисястой княжне, которая родит тебе кучу малышни. Эх, погода какая сегодня прекрасная! Но могло бы и дождику позволить, потому что воздух сухой, в горле меня дерет. Душно мне.