Выбрать главу

- Ну?

- За то, что мы оставляем им утреннее прокуренное похмелье. И они не станут читать наши книги и слушать нашу музыку, они пошлют нас к разэтакой-то матери и войдут к женам нашим.

- И будут правы: нельзя читать и слушать одно и то же. Да говоря по-честному, Дэни, я не думаю, что это плохо. Мы сами должны стать другими...

- Чтобы этот вонючий декаданс подавился сам собою, - закончил я. - Все понятно, мой генерал, мы будем действовать или умрем.

- Слушай, - сказал вдруг Энтони, - я тут на днях собираюсь в Амстердам, поближе к тюльпанам. Когда я оттуда вернусь, давай напишем новый манифест в назидание нашим предкам и назло потомкам?

- Не праздник, но игра?

- Да, кое-что посильнее «Фауста» Гете и даже лучше, чем Гонкуровская премия. Я столько могу рассказать, но пока не буду.

- Пусть все сучат ножками от восторга; это заставит вас плеваться при виде «Ментоса», когда у вас отвалится каблук, так, если бы образ жизни обитателей планеты Земля состоял бы только из карнавала всех рас, религий, времен, племен и прочих красок жизни, и все шептали бы одно слово.

- Разбуженные ультразвуковыми вспышками, - заорал Энтони, вскочив на скамью остановки, как на трибуну, и размахивая бутылкой пива, - мерцанием килогерц, гигантским фотоальбомом миллионов впечатлений от палеолита до алхимии, от Египта до первой ручки «Паркер» и однофамильца саксофониста. Что делать сейчас, когда вокруг люди так редко понимают друг друга! Мы одни из тех, что говорят миру: «Спасибо!»

- Я голосую «за», - крикнул я, разразившись бурными овациями.

- Ну тогда, счастливо оставаться, увидимся после Амстердама! - И он вскочил верхом на метлу.

К сожалению, после Амстердама я его уже не увидел: он не успел туда улететь.

 

Х                    Х                    Х

 

Поздний вечер. Темно и уютно. Я щелкаю пальцами: раз, два, три... раз, два, три.

Раз, два, три! - командует Дениза, - влево! Раз, два, три! Вправо!

Мы с Денизой, звонко щелкая каблуками, танцуем румбу, не обращая внимания на цвет светофора, окрики постовых и недоумение прохожих. Дениза улыбается, глядя вокруг и вдыхая этот пьянящий аромат сырого весеннего вечера.

24 ЧАСА В СУТКИ!

ТОЛЬКО У НАС НАСТОЯЩАЯ ВОСТОЧНАЯ КУХНЯ!

НЕ ЖЕЛАЕТЕ ПОРАЗВЛЕЧЬСЯ ВДВОЕМ?

ПИЦЦА С НАСТОЯЩЕЙ ОСЕТРИНОЙ.

МЕСТ НЕТ.

Все, что у нас осталось, так это румба и молодость.

Плевать! Нам больше и не надо!

Визг тормозов похож на новый абзац слепого текста: на перекрестке останавливается серый «Ситроен». Медленно, словно во сне, из него появляется серый костлявый карлик, в руке которого блестит ствол пистолета; маленькими угольками ненависти горят глаза. Он задыхается от злобы к самому себе.

А мы с Денизой кружимся в танце, не отвлекаясь на выстрелы и суматоху...

 

8. 03. 1998 г.

 

[1] О, вы слишком счастливы! (итал.)

[2] Благодарю! (итал.)

[3] Бесцеремонно (фр.)

[4] Розовое шампанское (англ.)

[5] Чёрт побери! (англ.)

[6] К вящей славе искусств (лат.)

[7] «Жизнь легка» (англ.) Песня Лу Рида, лидера группы «Velvet Underground».

[8] Вечная память Богу (лат.)

[9] Дерьмо! (фр.)

[10] Плаксивая мораль (фр.)

[11] Дурной тон (фр.)

[12] Памяти С. М. (лат.)

[13] Подъем (фр.)

[14] Святая простота (лат.)

[15] Эти слова принадлежат Себастьяну-Рош Николе де Шамфору, писателю и философу. Ах! Мой друг, я ухожу, наконец, из этого мира, где сердце должно разбиться, либо окаменеть (фр.)

На стыке: литература и психология. Как Фрейд Софокла читал

 

«Плохо!» - считают современные исследователи. Однобоко и предвзято, искал в чужом творчестве подтверждение своим  гипотезам, заверяют они. Почти как в том бородатом анекдоте про блоху.

Мы с ними обязательно поспорим, но несколько позже. А сейчас вместе вспомним, кто же такие Фрейд и Софокл. Ну если первого вспоминает почти каждый: а, это тот самый, что придумал психоанализ и был помешан на сексе? То вот второй известен куда менее. Но стоит сказать волшебные слова «комплекс Эдипа» и «комплекс Электры», как что-то в сознании начинает проясняться.

Софокл - древнегреческий автор трагедий, среди которых нас интересуют две   -  «Царь Эдип» и «Электра». Тексты эти не оригинальны, в смысле, Софокл не придумал их целиком и полностью, он, как и многие творцы, интерпретировал известные мифы. Но при этом трагедии его - реалистичны и актуальны спустя тысячи лет. Ибо, как ни странно, секреты в тайниках души и скелеты в шкафах мало чем отличаются тогда и теперь.