— А-а-а… в этом смысле… — поняв, что спорола глупость, стыдливо вжала голову в плечи.
— Конечно! Здесь незнакомые птицы! У каждой своя территория. Понимать надо.
— Ну, извини, не подумала.
Если не права то и прощения попросить не грех, правда?
— Ладно, спишем на твою заторможенность. Ты ведь у меня не до конца еще вписалась в реалии магического мира. Тормозишь порой. Даже про магию частенько забываешь. Но я над этим намерена усиленно работать. Согласна? Вот дверь, например, в номере можно было при помощи заклинания запереть, нет, ты встала и ключ провернула. Тоже мне…
Ну что скрывать водится за мной такое. Пожала плечами и сменила тему:
— А ведь я тоже первый раз в лесу. Магов-погодников на практику отправляли только в поля. А здорово, да?
— Здорово, — согласилась Муся. — Но это еще и не настоящий лес, а всего лишь дорога, проложенная со всеми предосторожностями практически по краю леса. Сюда даже дикие звери не приходят.
— Подумать только! — я всплеснула руками. — А меня разбойниками пугала. И кто из нас ведьма?
— Учиться надо было хорошо. Спала что ли на лекции? Я вот запомнила. О, гляди заяц!
Мустанг всхрапнул, когда в паре метров от него проскочил серый ушастик.
— Прелесть какая, — восхитилась я. — А вон белочка по стволу скачет.
— Давай-ка без намеков, — обижено пискнула говорящая синица.
Я рассмеялась. Страхи исчезли, им на смену пришел исследовательский интерес. Так мы ехали, весело переговариваясь, пока Муся в какой-то момент не занервничала и попросила не болтать.
— Слышишь?
— Что? — наклонившись к самой гриве, шепотом спросила я.
Снова попугать меня решила, неугомонная? Больше не куплюсь, но птичка предельно серьезно сказала:
— Прислушайся, скулит кто-то.
Я остановила коня и, следуя совету подруги, обратилась в слух. Слабый звук действительно напоминал скулеж щенка и раздавался откуда-то прямо по курсу. Тронула поводья и метров через сто звук стал отчетливо слышен слева от дороги.
— Слетаю, разведаю, — синичка вспорхнула с коня и отважно ринулась в чащу.
Мустанг нервно заозирался, переминаясь с ноги на ногу, но явного страха не показывал. Видимо опасного зверя поблизости он не чувствовал просто не понравилась еще одна остановка. Муся вернулась и доложила:
— Там волчонок. Маленький.
— Значит, поблизости должна быть волчица?
— Не знаю, но он один и явно плачет. Худенький такой, потерянный, голодный, наверное. Или что проедем мимо?
— Да как то… Нет, пошли, посмотрим. Если мамаша явится, уйдем, а просто уехать совесть не позволит. Может, ему помощь нужна.
— Вот именно, — согласилась Муся. — И еще он странный какой-то. Черный.
— В смысле?
— Ну, волки серые, а он черненький. Испачкался, что ли хотя я плохо рассмотрела. Скукожился под деревом, один нос торчит.
Я спешилась и, ведя Мустанга под уздцы, свернула с дороги в лес. Скулеж не прекращался и становился все отчетливей. Повезло, что густых непролазных зарослей на этом участке не было и через некоторое время мы вышли к дереву, под которым в выпирающих из земли корнях, свернувшись клубочком, лежал маленький волчонок. Действительно черного цвета. Увидев меня, малыш замолчал и сжался еще больше, продолжая настороженно сверлить глазками. Я остановилась и огляделась, других волков поблизости не наблюдалось.
— Привет, — ласково обратилась к зверю, надеясь, что бонус распространяется и на диких животных. С точностью проверить, пока не доводилось. — Не бойся, малыш, я тебя не обижу. Ты почему плачешь и где твоя мама?
Говорить с животным не обязательно, но нужно было с чего-то начинать. Услышав мой голос, щеночек снова жалобно заскулил. Я сделала еще пару шагов.
— Ты, наверное, кушать хочешь, да? Могу покормить, — волчонок заинтересованно приподнял мордочку. — А ты вообще в порядке? Ты там не застрял?
Поинтересовалась, больше для себя самой имея в виду корни дерева, но волчонок будто понял, приподнялся и принялся выбираться из своей норки. Он был слишком мал и скорей всего обессилен, потому что лапки подогнулись и малыш упал, при этом скатившись с гладкого корня прямо к моим ногам. Тельце мелко подрагивало от страха и отчаяния, но признаков агрессии дикий звереныш не проявлял. Показалось на миг, что даже обрадовался, опознав во мне человека. Маленький, глупенький… не знает еще, какими жестокими могут быть люди.
Осторожно погладила, успокаивая, и кинулась к своим сумкам. В Берке купила кольцо колбасы вот оно и пригодилось. Отломила большой кусок, сорвала лист лопуха, приспособив его под тарелку, и положила угощение перед мордочкой зверя. Малыш утробно зарычал и накинулся на еду, словно голодал неделю. Я облегченно выдохнула — аппетит есть, значит, жить будет. Достала глубокую тарелку, налила из фляги воды и пододвинула малышу присев перед ним на корточки. На воду волчонок накинулся с не меньшей жадностью и за минуту вылакал все до донышка.