— Разговариваю, не тупи, — добила синица земным сленгом и почистила клюв о тетрадку. — С тобой говорю, буду жить. Чё непонятно?
Я пораженно ахнула, прикрыв руками рот. Затем схватила пташку, сунула ее за пазуху и помчалась к своим старикам на консультацию. Никто из них не прогнозировал при первичном осмотре способность к речи. Пусть и меня вылечат заодно, а то уже странности мерещатся. Или что? Получилось? Я сотворила робота?
Дедушки пришли в полный восторг, когда жертва моего эксперимента вежливо с ними поздоровалась на человеческом языке и как коршуны науки набросились на нас обеих. Мусю изучать меня пытать, чтобы понять, как такое могло произойти. Ну да пойми теперь… Сами-то до сих пор не разобрались, как удалось притащить девушку из другого мира. Неужели гены передаются воздушно капельным путем, раз я практически повторила их подвиг? Однако исследование показало, что я пошла не по стопам приемных предков, а гораздо дальше. В результате несчастного случая синица стала не просто говорящей, а разумной. Нет, не роботом, а живой разумной птахой. Более того она обзавелась моей памятью. То есть что знала я, то теперь знает и Муся. Уму непостижимо как в ней это поместилось — мозг-то с горошину — но у меня появилась подруга с земным менталитетом. Да что там — с моим менталитетом! Правда, основательно разбавленным птичьими привычками, но все равно здорово! Я обрела землячку! И теперь нас двое — вырванных из привычной среды и старающихся вникнуть в новые реалии. Самое приятное, что нам обеим такой расклад пришелся по сердцу. Мне интересно познавать новый мир и учиться магии, а Мусе понравилось ощущать себя человеком и в частности девушкой. Она высокомерно заявила, что ее ранее бездарное существование обрело смысл.
Разумеется, жизнь в парке среди бестолковых птиц умную Мусю больше не прельщала, а дорвавшись до речи, синица принялась ее тренировать и говорила, говорила, говорила… Болтала практически без умолку, а я только развлекалась — ведь она вспоминала о том, что я знала и уже подзабыла. Мне, например, ни к чему было вспоминать названия станций метро, но когда Муся начала их перечислять я слушала как завороженная до катящихся по щекам слез. Смутно веяло чем-то родным и потерянным навек. В результате постоянных тренировок Мусин пищащий электронный голосок постепенно из мультяшного трансформировался в голос пятилетней девочки. Тоже писклявый, но более приятный для восприятия.
Поначалу модифицированная птичка сидела в комнате, болтала сама с собой или с залетными в форточку воробьями, но однажды возмутилась и потребовала брать ее на занятия.
— То есть ты будешь учиться, а я останусь на этом этапе развития? — возмущенно заявила птаха. — С воробьями я снова начинаю чирикать и деградировать.
В исполнении пернатой малявки пафосные речи вводили меня в ступор. Даже когда она цитировала классиков, было не так странно как когда заводила речь о высоких материях. Всего ничего как обрела разум, а уже боится деградировать. Я была в шоке.
— Ну что ты рот открыла? — нетерпеливо запрыгала по столу птичка. — Сама меня такой сделала и несешь ответственность за ту, которую приручила. И образумила. Еще Экзюпери сказал. Антуан де Сент, между прочим. Французский летчик. — И восхитилась: — Хо-хо, во чё я теперь знаю! И как тут сидеть одной без телевизора и компа? Или хотя бы компании?
Я передернулась от нереальности происходящего, все-таки содержание страшно не соответствовало форме, прикрыла глаза и, стараясь быть деликатной, испугано шепнула:
— Мусь, если у меня от тебя мурашки то, что станет с остальными, когда ты заговоришь?
Птица заметалась по комнате со скоростью сдувающегося шарика и заканючила на лету:
— Что, что? Подумаешь мурашки-букашки. Привыкай! Мне здесь ску-учно… ску-учно… Бери с собой.
— Обещаешь молчать?
— Зачем уметь говорить, если придется молчать? Ну, ладно-ладно, могила! Буду только слушать. Войди в мое положение, подруга, иначе умру от скуки! Чё смерти моей хочешь? Создала, чтобы я погибла? Я тоже хочу учиться, — давя на психику, жалобно проныла синица и принялась сыпать цитатами как Анка из пулемета: — "Ученье свет, а неученье тьма". Суворов сказал. "Надо много учиться, чтобы знать хоть немного". Это этот сказал как его… Монтескье. Шарль Луи, ага. "Ни искусство, ни мудрость не могут быть достигнуты, если им не учиться". Демокрит. "Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь". Пушкин Алекс…
— Хорошо-хорошо, — приподняв ладони, остановила я изливания афоризмов из птичьего клюва. Ничего себе энциклопедия! Настоящий мини компьютер.