Вернулся великан не только с хворостом, но и с одной черной белкой, о которых сам же им и рассказывал:
- Увертливые они, но на посмотреть поймал! - к нему тут же подошли королевские племянники, Бильбо, Дори и Оин.
Потом подтянулась и Ганна:
- Черная зверушка, диковинная-то какая! А я только бусых видела! - кажется, панночка потянулась посмотреть животное, идущий с котелком Нори запнулся, пролил воду, судя по вскрикам прямо на белку.
Торин продолжал невозмутимо обсуждать с Балином дальнейший путь и обсуждал бы с удовольствием и дальше, но его насторожила воцарившаяся тишина. Король поднял голову, осмотрел вытянувшиеся лица Компании, приметил ошалелые взгляды всех - даже Беорна! - устремленные на него, и не выдержал:
- Что?..
Потом взгляд Дубощита упал на оглушённое животное и все вопросы разом отпали: с белки постепенно сходил черный цвет, а шерсть подозрительно напоминала светло-русый оттенок волос самого Подгорного короля.
В этот момент Торину как никогда хотелось прикрыть глаза ладонью и тяжко вздохнуть. Что он, собственно, и сделал.
========== Чертовы буераки ==========
Ганна долго ругалась, после того случая с белкой, сыпала “чертями” разного возраста, цвета и степени немытости, громко вопрошала: да как же можно до такого довести живой лес, чтобы белки - белки! - настолько грязными прыгали! Будто ветошь, которой чугунные котлы чистят! А в лесу всё равно грязно!
Мужская часть Компании философски пережидала бурный монолог дивчины, в некоторых местах одобрительно хмыкая, в других - осуждающе покачивая головой, но особенно не вслушиваясь. Это было ошибкой! Невпопад покачавший головой Двалин был выхвачен из седла, внимательно осмотрен на предмет серных пробок - “Нешто не разобрал, что я говорила?!” - встряхнут пару раз в назидание и посажен обратно. Теперь гномы (да и великан) слушали весьма внимательно. А Беорн будто даже с благоговением. По крайней мере Бильбо опять приметил его мечтательный взгляд, устремленный на панночку.
Ганна продолжала распаляться - до чего вообще можно дойти, если не делать уборку, тут одним перекрасом не обойдешься, тут можно на всю жизнь цвет поменять! На пыльный! И паутину по углам развести! Тут пауки, наверное, размером с кулак! И сору накопить столько, что иначе, чем по тропинке протоптанной, в доме не пройдешь!
При этих словах Беорн немного притормозил и старался Ганне на глаза лишний раз не попадаться, что было трудновыполнимо, если учесть его рост и окружение, состоящее из гномов. Но Беорн не оставлял попыток.
Компания Торина Дубощита смиренно внимала, однако не забывала продвигаться к Одинокой горе.
***
Уже ближе к вечеру отряд, вышедший из-за очередного поворота тропы, наткнулся на завал - прямо поперек дороги было будто в спешке сооружено препятствие - ветки, сучья, замшелые стволы деревьев, явно притащенные откуда-то: с окружавших путь кривоватых вязов вряд ли могли упасть ветки ольхи, сосны и ивы. А вдобавок - стволы, судя по всему, клёна и ясеня. Бильбо на всякий случай ещё раз окинул взглядом хаотичное нагромождение. Вряд ли.
Обломки и брёвна лежали так неловко, но так объемно, что создавалось ощущение, словно их сбросили откуда-то сверху, а там - как легло! - и поправлять свою диверсионную работу никто не стал. Но, видимо, этот странный кто-то, назовём его Недоброжелатель, не рассчитал или не учел, что Компанию сопровождают два великана. Пусть и миролюбивых. Но один с топором, а другая - с коромыслом. Топором, как вскоре доказал Беорн, было очень удобно расчищать путь, а коромыслом, как доказала Ганна, можно пользоваться как рычагом - и чудовищно заросшие мхом стволы, тяжелые даже на вид, сами уступят вам дорогу.
Бильбо прикинул, как бы они справлялись с таким завалом сами, и пришел к выводу, что им пришлось бы свернуть с тропы. Недоброжелатель явно хотел заманить их в самую чащу.
Великаны потратили на завал от силы полчаса, радостно и облегченно выдохнули, переглянулись и засмеялись, гномы поддержали веселье, и только чуткий Бильбо услышал странный звук - то ли щелканье, то ли скрежетание - который очень походил на реакцию Недоброжелателя. Оглядывание ничего не дало - Недоброжелатель не показывался, но великанов и гномов мистер Бэггинс предупредил. К словам хоббита прислушались, и теперь Компания двигалась дальше, не убирая оружие.
Пока предосторожность выглядела лишней, но в Лихолесье вообще трудно перестраховаться, размышлял Торин, придерживая Оркрист.
Только на закате Компания смогла расслабиться - они дошли до реки, тут незаметно подкрасться, как и перекрыть дорогу, было бы проблематично, и на ночлег решили устроиться тоже тут.
В последних лучах заходящего солнца Ганна всё-таки разглядела цвет воды:
- Тю! Да шо ж такое-то! Даже вода здесь чёрная! Вот я кому-то!.. - Ганна легко потрясала своим здоровенным коромыслом, грозя грязнуле крупными (и тяжелыми!) неприятностями.
Никто из Компании быть этим “кем-то” не хотел, поэтому на ночлег устроились в рекордные сроки.
========== Чертова переправа ==========
Наутро Компания осмотрелась внимательнее - речка была не очень широкой, но Беорн не уставал напоминать, что соваться туда ни под каким предлогом нельзя. Теперь они с Ганной на пару следили, чтобы никто даже случайно не подошел к волшебной воде ближе, чем на пару шагов.
После завтрака Торин собрал совет, чтобы обсудить возможные пути преодоления водной преграды. Совет был прерван прямо на полуслове: серия сильных ударов по дереву и скрежет валящегося огромного сухостойного тополя - Беорн нашел выход. Тополь был воистину исполинским, поэтому перебраться гномам можно было спокойно вместе с пони, племянники Торина даже попытались поехать прямо в седлах, но тут уже сам Дубощит щедро отсыпал раздолбаям подзатыльников - не время и не место хвалиться удалью! Беспрепятственно и без потерь перейти реку смогли даже великаны, тополь оказанное ему доверие полностью оправдал.
Уже на другой стороне, облегченно отряхиваясь, Ганна и Беорн упустили на секунду из виду оступившегося Бомбура, но перед самой кромкой воды гном был перехвачен за шиворот крюком коромысла. После кузен Бифура и Бофура был отчитан, слегка потрепан подзатыльником, а потом - подхвачен на руки. Ганна вдобавок немного пожурила “круглого чертеняку” и отпустила с миром.
Переход по узкой тропе продолжался, оружие было наготове, но напряжения в той готовности не было: возле Ганны вообще с трудом можно было всерьез о чем-то беспокоиться, её обаяние действовало мягко, но безотказно, гномы, хоббит и великан шли к Одинокой горе радостно и раздольно, будто не на подвиг, а на прогулку, успевая наслаждаться и самим путешествием.
***
Традиционно ночёвка была объявлена, когда пони и их всадники устали сверх всякой меры - Компания спешила выбраться из негостеприимного леса. Взошла луна, когда гномы и великаны стали устраиваться на ночлег, только Бильбо никак не мог успокоиться, ему всё казалось, будто кто-то наблюдает за ними из чащи, причем наблюдает не в одну пару глаз, а сразу в четыре. И весьма близко расположенных - лунный свет как-то обозначил их бликами между деревьев, но это могло быть и игрой воображения.
Ганна приметила, что сегодня чертёнок на диво дерганный и подошла к нему, настороженно вглядывающемуся в чащу, стоящему на границе круга света от костра:
- Гэть, чертёнок, баюшки пора, завтра опять в дорогу, не отдохнёшь ведь, - ласково потрепала Бильбо по голове и тоже взглянула в чащу. Послышался какой-то шорох, отчего-то неприятный. - Что ты там углядел, чертёнок?
Хоббит только повернул голову, чтобы поведать о своих опасениях - панночке, да ещё наедине он мог сказать что угодно, не опасаясь насмешек - но в тот момент, когда почтенный эсквайр открыл рот, прямо с верхних веток на них упал невероятных размеров паук.