Вернее - попытался. Ганна, даже не ожидавшая нападения, отреагировала быстро: оттолкнула Бильбо обратно к костру и отскочила назад сама, впечатав мощный кулак прямо промеж глаз здоровенному паучаре. Этот момент мистер Бэггинс не забудет никогда: одновременно восемь глаз, сползающихся в кучку, это вам не шутки!
- А ну-ка, чер-р-ртеняки, гэть!! - воинственный и ясный громкий крик панночки разнесся далеко над лесом, и хоббит вдруг понял (ловя себя на том, что думает совершенно не о том, о чем надо): поёт она обычно даже очень для себя тихо. - У нас тут убор-р-рка, - пауку достаётся по брюху подхваченным коромыслом, Компания уже шелестит извлекаемой из ножен сталью, - внеплановая!
========== Чёртовы пауки ==========
Ганна орудовала коромыслом и отступала к костру: темнота за кругом света уже кишела отсверкивающими лунным бликом глазками до неприличия отмахавших букашек. Вокруг костра собралась и остальная Компания, Беорн перехватил топор поудобнее и прикинул количество пожаловавших к ним пауков. Выходило никак не меньше двадцати. Где-то в лесу, за тропинкой, опять раздавались неприятные шорохи, которые Бильбо, если бы кому-то в голову пришло спросить хоббита, мог теперь безошибочно отнести к скрежету хитина. Очень тихому и очень ясному. А ещё - очень голодному.
Бильбо оттерли ближе к гномам, за спину Двалина и Дори, однако хоббит собрался с духом, восстановил в памяти картину с закатывающимися восемью глазами и решительно достал свой небольшой, но весьма острый и опасный меч.
Первые злобные пауки подступили вплотную, прищелкивая жвалами и алчно перебирая лапками - уж очень хищникам не терпелось добраться до сладкого живого мясца. Вот только сладкое живое мясцо имело на сей счет своё собственное мнение, тыкало в них гладкими, холодными и острыми железками (в случае гномов и хоббита), но было мясцо и ещё более невоспитанное - те двое, которые разобрали построенную ловушку, опускали на хитиновые панцири тяжеленные деревяшки, а то и просто крушили броню кулаками или сапогами! Пауки скрежетали, хрипели и старались сбить с ног хоть кого-то.
Несколько злобных тварей пошли на прорыв и по другую сторону костра от панночки, вне досягаемости рук Беорна, повалили Ори и Фили, младшего братья успели поднять сразу, а вот старшего королевича уцепили за сапог и утянули под брюхо ближайшего паука. Жуткие восьмилапые зверюги радостно защёлкали, Фили вскрикнул - его пытались ужалить! Дотянуться до принца остальным гномам мешал частокол лап монстров и их же жвалы, Беорн защищал упавшего Бифура, Кили отчаянно крикнул - брату больше некуда было откатываться, массивная туша загнала его в угол. Тогда Ганна обернулась, махнула не глядя коромыслом по “своим” паукам, подобрала подол и без разбега, с места перепрыгнула костер:
- А ну гэть!! - смачный хруст паучьей брони по всей длине опустившегося коромысла был лучшим доводом в защиту Фили из всех возможных. Кили судорожно рванулся на помощь брату, но Ори остановил его: панночка сама дотянулась до сбледнувшего сына Дис, подцепила за шиворот и спрятала за свою спину. - Что-о-о, попрыгать хотите, паучары?! На Ивана Купалу повеселиться?! Будет вам ночка праздничная!
Глаза Ганны засверкали как-то уж совсем яростно, коромысло разрезало воздух со свистом, с почти таким же свистом летела за Ганной выпутавшаяся из прически длинная и широкая коса. Беорн тоже заработал топором с новой энергией - в любом своем настроении панночка была заразительно-обаятельна.
Теперь теснили уже явно не путников, а пауков, правда, и тут не обошлось без нелепой и неудачной случайности - один из отступающих монстров зацепил, повалил, ужалил и чуть не утащил в чащу зазевавшегося на проверку целостности отряда Торина. К счастью, Бильбо оказался поблизости и рубанул зверюгу по лапам с удивившими его самого силой и яростью, эльфийский меч показал себя с лучшей своей стороны, Дубощита мистер Взломщик перехватил за руки и вернул под бок к Двалину.
Побледневший почти под цвет своей шевелюры Торин наблюдал в предрассветных сумерках отступление, чтобы не сказать отчаянное бегство, гигантских пауков восвояси. Ганна стояла посреди тропы, окружённая поверженными монстрами, всё ещё тяжело дыша и удерживая коромысло будто посох, развернувшаяся коса опускалась почти до колен панночки, яростный румянец залил щёки, глаза сверкали гневно и почти обжигали. Она обернулась, заметила, что Подгорный король наблюдает за ней и энергично воскликнула, вернувшись к своему привычному лукавству:
- Гэть, ваше величество чертеняка, не бледней так, ну не в кулак величиной те пауки, а в два, но швабра и на них найдётся!..
========== Чёртово всё! ==========
Ганна и Беорн оттащили и распинали особо мешавшиеся паучьи туши, пока они занимались этим, Оин осмотрел рану Торина: Король бледнел и пытался потерять сознание. Травник тяжко вздохнул и вынес вердикт: яд уже начал действие, ослабить его влияние можно, но устранить совсем - нет. Поэтому Дубощиту были предложены особая настойка и одеяло, ибо сонливость, вызванная ядом, помножалась на боевую ночь и накопившуюся усталость. Торин гордо отверг одеяло, приказал седлать пони и выдвигаться, нужно как можно скорее уходить от пауков, пусть на стороне Компании два таких славных великана, но ещё один бой прямо сейчас не выдержат и они.
Племянники бухтели, Двалин хмуро зыркал, Балин ворчал, Ори вздыхал, Оин насвистывал печальную мелодию - никто не одобрял решение командира, но и возражать никто не осмеливался.
Пока Ганна не сообразила, что произошло.
А когда понаблюдала за клюющим носом в такт шагам лошадки Королем, только вздохнула и без всяких предисловий взяла его на руки: на пони Торина подстерегала опасность свалиться или закостенеть от сна в таком положении, а его величество чертеняка выглядел и без того измученным. Дубощит не стал вырываться, только завозился, устроил светловолосую голову на плече панночки поудобнее и совершенно погрузился в сон.
***
Через пять лиг путешествия таким порядком окончательно рассвело, лес зашумел чуть радостнее, приветствуя утро нового дня, но внимание Компании привлек топоток позади. Шаги приближались, принадлежали явно не двуногому существу, но кто ещё мог решиться сунуться в Лихолесье?..
Отряд остановился, топоток приближался, и спустя пару минут гномы, хоббит и пара великанов крайне изумленно наблюдали бегущего в ужасе паука, который перебирал всеми восемью лапами, бешено вращал глазами и периодически взвизгивал. Если бы Компания не посторонилась, странный паук рисковал налететь на кого-нибудь из них.
Испуганный ужас Лихолесья скрылся за поворотом, провожаемый задумчивыми взглядами, а потом все неожиданно слаженно и одновременно двинулись дальше да гораздо бодрее, чем шли до того. Встретить столь напугавшего паука обитателя Лихолесья не хотелось никому.
Впрочем, никто их не спрашивал: уже за следующим поворотом открылся вид на поверженного монстра и победителя этого монстра - светловолосого и высокого. И остроухого, как отметила панночка.
Этот необычный тип уставился на Компанию так, будто увидел путников на здешней дороге впервые в жизни, впрочем, возможно, немалую роль тут сыграло то, что на одежде и волосах некоторых ещё оставались разводы от паучьей прозрачной слизи, заменяющей монстрам кровь.
Пару минут встретившиеся посреди Лихолесья путники любовались друг на друга, потом остроухий нарушил молчание, слишком громко (видел же, что его величество чертеняка у неё на руках спит!) и невежливо на вкус Ганны:
- Так вот вы кто, покусившиеся на наши границы и священные традиции грубияны! - остроухий высокомерно вздёрнул носик, а Ганна вдруг задумалась: может то девка? Больно голос высокий, плоская она тогда, правда, ну, чисто доска. - Я вынужден препроводить вас пред светлые очи владыки нашего Трандуила! - панночке очень хотелось найти что-нибудь липкое и заткнуть рот болтуну, растревоженный Торин заворочался у неё на руках и прижался сильнее.